viasna on patreon

Текст — белорусский, а экспертиза — на основе русскоязычных словарей. Татьяне Кашко вынесли приговор Аўдыё

2021 2021-06-29T21:14:02+0300 2021-06-29T21:54:38+0300 ru https://spring96.org/files/images/sources/kashko_sud_29-06-21_2.jpg Правозащитный центр «Весна» Правозащитный центр «Весна»
Правозащитный центр «Весна»

На два года ограничения свободы без направления в учреждение открытого типа (“домашняя химия”) осудили жительницу Гродно Татьяну Кашко. Такой приговор озвучила судья суда Ленинского района города Гродно Елена Петрова 29 июня во второй половине дня. А в первой прошли прения сторон и выступление экспертки, которая делала экспертизу белорусскоязычного комментария в адрес прапорщика милиции Стасюкевича — за это Татьяну Кашко и признали виновной, а Стасюкевича — потерпевшим. Ему же, по приговору суда, Татьяна должна выплатить 2 000 белорусских рублей моральной компенсации. “Весна” рассказывает о том, как прошел решающий день по этому уголовному делу.

kashko_sud_29-06-21_3jpg.jpg
Татьяна Кашко возле здания суда 29 июня

Напомним, первое судебное заседание над Татьяной Кашко прошло 22 июня. Там Татьяна потребовала вести процесс на белорусском языке — но судья ее проигнорировала и продолжила рассматривать дело на русском. Татьяну обвиняли в том, что она  в телеграмм-канале “Гродно 97%” назвала Стасюкевича “адмарожанай мордай”. Это квалифицировали как Оскорбление представителя власти (статья 369 Уголовного Кодекса РБ). О том, прошло первое заседание, “Весна” рассказывала здесь:

"Это процесс не надо мной, а над белорусским языком” — гродненку судят за оскорбление, а следствие доказывает, насколько хорошо она владеет русским

Судья Петрова проигнорировала требование Татьяны Кашко вести процесс на белорусском языке; гособвинительница Щербина пыталась доказать, что Кашко хорошо владеет русским языком, а экспертиза оскорбления проведена тем, кто “считает белорусский язык недоязыком”.

29 июня на процессе выступила Марина Гецевич — государственный судебный эксперт Управления технических экспертиз управления Государственного комитета экспертиз по Гродненской области. Именно она делала экспертизу комментария со словами “адмарожаная морда”. Гецевич в своей экспертизе установила, что в этих двух словах есть негативная оценка (что и легло в обвинительный приговор). Защита Татьяны указала не некоторые слабые моменты в экспертизе. В чем же они?

  • Нет опыта?

Марина Гецевич в своей должности эксперта работает 8 месяцев. Ее специальность — русский язык и литература, а не белорусский язык. Такую экспертизу (то есть белорусскоязычного текста, на котором строится обвинение Татьяны) она делает впервые.

  • Перевели слова с белорусского на русский — и там увидели негативную оценку

Лексема “адмарожаная” в словарях белорусского языка в актуальном значении не зафиксирована, поэтому “в соответствии с нашей методикой, если используется лексема, не зафиксированная в словарях белорусского языка, поскольку эта лексема относится к субстандартной лексике — лексике, по которой на данный момент актуальных белорусских словарей нет, то мы можем пользоваться русскими словарями”, — сказала Гецевич. А в русских словарях эта лексема зафиксирована.

Таким образом, экспертиза провелась не оригинального текста, а – переведенного на русский язык. А значит экспертиза исходила из понимания значения слова на русском языке, а не на белорусском, как отметила защита.

"Это близкородственные языки (…)",— пояснила свою позицию Гецевич.

Защита же отметила, что экспертом среди методик, использованных  экспертом, была и российская. Но ее авторы сами указывают на непригодность перевода текста на другие языки.

  • Прямое значение или переносное?

Лексема “морда” в прямом значении обозначает “твар”, то есть лицо человека. А в переносном — личность. Эксперт Гецевич считает, что слово использовано в переносном значении — а значит, как гласит далее гособвинение, имеется негативная оценка личности Стасюкевича как представителя власти в связи с выполнением им служебных обязанностей.

Однако защита считает: не исключено, что автор текста мог использовать эти слова в прямых значениях. Например, слово “адмарожаны” — могло быть употреблено автором в значении белорусских словарей, а согласно ним “адмарожаны”— это “пашкоджаны марозам” (поврежденный морозом, то есть визуальное описание лица человека, его внешности). Но экспертиза такую вероятность исключила.

Почему вы не исследовали прямые значения слова?” – спросила защита.

“Вывод был бы тем же”, — ответила экспертка.

"На основании чего вы сделали вывод, что эти лексемы [в тексте, вменяемом в вину Татьяне] использованы в тех значениях, которые они имеют в русском языке, а не в тех прямых значениях, которые содержатся в белорусских словарях?"

"Из контекста […]"

Татьяна Кашко задала эксперту Гецевич вопрос, который она упоминала и на предыдущем судебном заседании: если Лукашенко не раз использовал слова “отмороженный” в отношении разных групп, то значит ли это… Но судья резко поспешила снять этот вопрос. Это выглядело так:

Viasna96 · Спроба Таццяны Кашко задаць на судзе пытанне пра Лукашэнка

Что в итоге?

"В 2016 году в Беларуси был издан актуализированный новый словарь “Тлумачальны слоўнік беларускай літаратурнай мовы”, который содержит все наши спорные лексемы, обратила внимание защита на мнение эксперта, что актуальных белорусских словарей нет. Он содержит лексему "морд" в значении "груба аб твары чалавека". Но такое значение по каким-то причинам не устроило эксперта и она решила выйти, на мой взгляд, абсолютно самовольно за пределы трактования лексем и обратиться к русским словарям [...]. Данный словарь также содержит оценку слова "адмарожаны" — отглагольная форма от слова "адмарозіць", то есть "моцна пашкодзіць на марозе якую-небудзь частку цела". Иных убедительных оснований для того, чтобы перейти с белорусского языка на русский, экспертом не приведено…  Также экспертом не приведено обоснование тому, почему перевод сделан именно на русский язык [...]. Почему она не перевела на какой-то другой славянский язык?"

Поэтому вполне возможно, что заключения эксперта были неправильны и ошибочны. Но ведь именно они были взяты следствием за основу обвинения Татьяны Кашко.

Защита получила своё заключение от филиала “Центра исследования белорусской культуры, языка и литературы Национальной академии наук Беларуси”. Оно было проведено кандидатом филологических наук, ведущим научным сотрудником Эльвирой Ярмоленко:

“Словы “морда” і “адмарожаны” з’яўляюцца нарматыўнымі літаратурнымі словамі…”

Таким образом, в этом тексте («адмарожаная морда») использованы слова белорусского языка, которые зафиксированы в современных белорусских словарях. К заключению Ярмоленко стоит прислушаться, ведь она кандидат наук и у нее больше опыта (в сравнении с Гецевич), отметила защита. Поэтому защита предложила провести повторную экспертизу. Однако суд ей в этом отказал.

Еще раз о попытках пользоваться родным языком

Задавая вопрос экспертке Гецевич, Татьяна Кашко просила отвечать ей на белорусском, поскольку русского языка она не понимает. Однако Гецевич отказалась, сославшись на наличие двух государственных языков в стране.

“Ваши слова мне потом переведут, а я тогда буду задавать просто вопросы”, сказала Татьяна на белорусском языке.

В прениях сторон гособвинительница Щербин, аргументируя, какой срок стоит дать Татьяне, отметила:

“Обвиняемая отказалась от дачи показаний”.

Однако в ходе судебного следствия Татьяна от дачи показаний не отказывалась — а требовала, чтобы процесс велся на белорусском языке. На все вопросы суда (которые задавались исключительно на русском языке) она отвечала: “Я не разумею”.

"Следствие и судебный процесс ярко продемонстрировали позорное отношение государственных следователей к белорусскому языку в целом, — сказала Татьяна Кашко по-белорусски во время своего последнего слова. — Где еще можно такое увидеть, чтобы следствие полгода занималось сбором доказательств, что подозреваемый владеет русским языком? И ради этого поднимались аж школьные оценки. Хорошо еще, что до детского сада не добрались. И заметьте: на разбор одной короткой фразы и оценки уровня владения мною русским языком тратятся большие бюджетные средства: зарплата следователя, оперативных работников, участковых милиционеров, прокуроров. Полгода следствия терроризирует мое предприятие [где Татьяна работает—прим.], даже угрожает остановить производство, если им не будут предоставлены кто-то, кто общается со мной. Кроме того меня задерживают как большого преступника — с дюжину сотрудников ОМОНа и милиционеров. И все это ради фразы, которая является литературной и нормативной”.

Кроме этого, защита Татьяны считает: у следствия не было достаточно доказательств того, что текст комментария “адмарожаная морда” в отношении Стасюкевича написала именно Кашко.

Апошнія навіны

Партнёрства

Сяброўства