Сярод асуджаных за ўдзел у акцыі пратэсту – прафесар Георгій Лепін
Прафесар Георгій Лепін быў затрыманы як і большасць удзельнікаў акцыі пратэсту – на плошчы Незалежнасці, як і ўсе – прайшоў праз суд. Відаць, толькі ўзрост выратаваў яго ад арышту – “гуманны” суддзя Палулех К.І. з суда Савецкага раёна сталіцы пастанавіў яго "толькі аштрафаваць" на 30 базавых велічынь. Так, прафесар, якому ў лютым будзе 80 гадоў, за свае меркаванні і перакананні заплаціць нашай “стабільнай і квітнеючай” дзяржаве больш за мільён.
Прайшоўшы праз жораны беларускай карнай і судовай сістэмы, Георгій Лепін апісаў свае ўражанні ад таго, што адбылося з ім і сотнямі беларусаў, якіх аб’яднала імкненне да свабоды, чалавечай павагі і справядлівасці. Ягоныя ўражанні і развагі пра Плошчу, людзей і ўладу -- у артыкуле “Дзе яны – усе нашы правы?”, які прафесар прынёс праваабаронцам (падаецца на мове арыгіналу).
ДАВЕДКА:
Лепін Георгій Фёдаравіч - 1931 года нараджэння, фізік. Доктар тэхнічных навук, прафесар, Сапраўдны член (Акадэмік) Міжнароднай Акадэміі Экалогіі. Працаваў у вну Ўкраіны, Расіі і Беларусі на пасадах прафесара, загадчыка кафедрай. Пасля аварыі на Чарнобыльскай АЭС добраахвотна з 1986 па 1992 год працаваў у чарнобыльскай зоне як у непасрэднай блізкасці ад аварыйнага блока, так і на ім. Арганізатар і першы старшыня Усесаюзнай арганізацыі Саюз “Чарнобыль”, заснаванай у 1988 годзе ў Чарнобылі. Адзін з аўтараў праекта Закона “Аб сацыяльнай абароне грамадзян, пацярпелых ад чарнобыльскай катастрофы”, прадстаўленага на разгляд Вярхоўных Саветаў Беларусі, Украіны, Расіі і СССР. Законы прынятыя ў 1991 годзе. Стала публікуе артыкулы па чарнобыльскіх праблемах у сродках масавай інфармацыі. Удзельнічаў у працы Урадавай Камісіі, якая ў выніку прыняла рашэнне аб прыпыненні на 10 гадоў прац у галіне атамнай энергетыкі ў Беларусі.
Где они – все наши Права?
Проф. Георгий Лепин
Последние годы много говорят о том, что в Беларуси туговато с Правами человека. Категорически не согласен. Правам человека у нас могут позавидовать в любой стране Мира. Чего только нет в этих правах. Даже перечислить трудно. Вот только одно смущает: все эти Права принадлежат одному человеку. А для всех остальных остается только то, что осталось от всеправного. Так и живем: у одного все, а у нас – совсем ничего. И этот один периодически «одаривает» нас своими «милостями».
Вот и 19-го декабря очередной «подарочек». Выборы! Ну, так они по старой привычке называются. Мало кто верил, что действительно будут выборы. Но были и такие, которые еще на что-то надеялись. Их так и называли неисправимыми оптимистами. Известно, что именно на таких людях и держится мир. Этот решающий день наступил. Надо сказать, что еще за несколько часов до окончания срока так называемого «голосования» в интернете уже появились его результаты: те же «элегантные» 72 процента. Он же совсем недавно делился своими «мыслями»: зачем, мол, мне 90, хватит и 70. Но надежды еще теплились. Ведь попытки объективно оценить результаты по ходу голосования давали совсем другие цифры: 30 – 35 процентов. То есть ничего «элегантного» не предвиделось. Надеялись, что будет лучше, а получилось, как всегда.
Но оптимисты шли и шли на Октябрьскую площадь. Правда, далеко не всем удалось до нее добраться. Одних просто останавливали и избивали, других даже скорая забирала. Но пока еще все это не сложилось в единый, заранее составленный сценарий очередного «подарочка» всем нам. Сначала выяснилось, что людей избивали не только ради удовольствия, но у них еще и аппаратуру усилительную отняли. А от мегафона пользы мало, слышно только тем, кто близко. Но и это в тот «сценарий» не вписывалось. Загремела бравурная музыка, и все было исправлено: теперь уже никому и ничего не было слышно. Людей специально «выдавливали» с площади. И это входило в тот «сценарий». Но пока еще никто не догадывался, каким будет продолжение. Вышли на проспект и удивились: кроме жиденькой цепочки ГАИшников никого на нашем пути нет. Но и эта цепочка явно не пыталась помешать движению людей.
Люди шли и восхищались свободой: надо же, никто не мешает им идти по главному проспекту своего родного города! И никто пока что не догадывался, что это не дорога к Свободе, а «коридор» (как называют его составители «сценария») в западню.
Площадь Независимости заполнялась все плотнее. А люди все шли и шли. По самым скромным оценкам количество людей на площади далеко перевалило за пятьдесят тысяч. И тут у памятника Ленину появился микрофон с усилителем. Часть людей потянулась в район памятника, чтобы послушать своих кандидатов в президенты. Если выяснится, что на появлении и усилителя, и микрофона был построен очередной фрагмент «сценария», меня это не удивит: нужно было «подтянуть» людей к Дому Правительства. Но людей «подтянулось» маловато, всего несколько тысяч. И настроены они были слишком мирно: никто не рвался к входу в здание, и, уж, тем более, не пытались в него проникнуть. А именно на это рассчитывали «сценаристы». Пришлось выбирать другой вариант «сценария». На этот случай были подготовлены специальные провокаторы. Часть из них удалось выявить самим людям, и их просто вытолкали подальше. Оставшиеся же заняли позицию у центрального входа в здание и начали бить стекла и взламывать двери. Телевизионщики бросились туда, за сенсацией. Откуда-то появились «инструменты» для взлома, которых у мирных демонстрантов явно не было.
Сыпались стекла, ломались двери, но мирных людей это явно не вдохновляло. Вот тут-то и появилась первая цепь (чуть не сказал людей) в угрожающих рыцарских доспехах. Очень похоже на то, что в их задачу входило лишь прикрытие тех, кто взламывал входные двери. Похоже, что в здание ушли не только «рыцари», но и провокаторы-взломщики вместе с ними (свои же!). На ступеньках остались только журналисты и телевизионщики. Правда, один из провокаторов еще пытался что-нибудь натворить. Он бил окна рядом с входом и даже демонстрировал, как можно проникнуть внутрь. Но никто его не поддержал, и он куда-то испарился. Ну подумайте сами, кто из нормальных людей стал бы ломиться в здание, нашпигованное ОМОНовцами? А их там заранее «заготовили» в больших количествах. Через стекла боковых входов в здание видны были щиты и торчащие за ними головы в касках.
И когда стало ясно, что провокация не дает ожидаемого результата, справа и слева стали появляться цепи ОМОНовцев в угрожающей экипировке со щитами и палками. Они гремели щитами, стучали по ним палками. Все это очень напоминало поведение тех змей, которые своими гремучими звуками пытаются испугать окружающих. Но испугать им никого не удалось, хотя при этом появились и первые люди с разбитыми, окровавленными головами. Появлялись все новые, и новые цепи, окружавшие людей и тех, кто находился на трибуне памятника Ленину. С трибуны много раз предлагали командирам ОМОН встретиться для переговоров. Но никто из них не откликнулся: или они оказались элементарными трусами, или их задача заключалась не в смягчении, а в обострении обстановки. Цепи все сужались, и вдруг последовала команда «коридор». Цепи сходились, и нас начали куда-то вытеснять. Оказалось, что этот «коридор» упирался в открытую дверь огромной черной машины. Вот туда нас и «упаковали» (как они называют эту операцию). Набили битком, даже дохнуть было нечем. И еще двух в касках втолкнули, чтобы мы не вздумали сбежать.
Какой-то парень начал перекличку и сообщал кому-то по телефону наши фамилии. Оказалось, что это были первые сведения о задержанных. Мы парились в тесноте и духоте. С крыши даже вода капала, от наших испарений. Машина стояла больше часа. Наверное следующие «маршрутные такси» (маршрут: площадь Независимости – тюрьма) загружали. При всех неприятных обстоятельствах никто не унывал, даже шутили и пытались рассказывать интересные истории.
Поехали. Долго крутились, останавливались, снова ехали. И вот - конечная остановка в каком-то внутреннем дворе. Выпускают по пять человек и тут же куда-то уводят. На вопросы, куда нас привезли, гробовое молчание. Рты открывают лишь для того, чтобы обругать нас за что-нибудь. Длинный коридор с бронированными дверями камер по обе стороны. Команда: «Лицом к стене, руки за спину, телефоны отключить, не разговаривать». Тем, кто не торопится выполнять команду, помогают пинком в спину. Стоим час, два, три,… Начинаем понимать, что и долгое стояние в одном положении может быть формой издевательства и даже пытки. Вопрос «где мы?» снова повисает в воздухе. Только хитростью удалось узнать, что мы в окрестине. Вдоль коридора постоянно ходят охранники, следя за нашим поведением. Мы уже научились разделять их на «нормальных» и «звереобразных». При первых можно было даже разговаривать с соседями. До туалета водили с персональным сопровождением. Стоящий у входа в туалет лейтенант все время на всех прикрикивал. А тут вдруг скомандовал: «Спиной к стене, садись!» Сели на затоптанный, грязный пол. Сначала почувствовали облегчение. Но через час, другой сидения в скрюченной позе становилось еще хуже. Так и коротали время до самого утра.
По моим оценкам в пределах видимости находилось около 350 человек. Все вели себя очень достойно и терпеливо, понимали, что с этой бандой спорить совершенно бесполезно. Только под утро начали небольшими порциями отправлять на второй этаж. Там постоянно суетилось большое количество милиционеров от сержантов до подполковников. Создавалось впечатление, что своей суетливой беготней они лишь создают видимость работы. До нас, стоящих со вчерашнего дня лицом к стене и с руками за спиной, им не было никакого дела. Многие из охранников спали в открытых настежь камерах. А один подполковник особенно резко демонстрировал свою солдафонскую тупость и невоспитанность. Для него мы были законченными преступниками. Лишь днем 20-го числа нас начали вызывать на допрос и долго оформляли сопроводительные документы в суд. И все признавались виноватыми без каких-либо оснований. Из всех, кого мне довелось встретить, я не смог бы никому предъявить хоть сколько-нибудь существенных обвинений. Но именно те, кто гонял, бил мирных людей, издевался над ними, сняв свои доспехи, превращались в наших обвинителей. Компании милиционеров, охранявших нас уже в здании суда Советского района, я задал вопрос: «Сейчас с вами можно даже разговаривать, как с нормальными людьми, но почему же, одев свои доспехи, вы превращаетесь в зверей?» Ответа не последовало.
Я пытался вызывать на дискуссию многих сотрудников этой системы. Один из наиболее распространенных ответов: «А кто будет мою семью кормить?» Выходит, что, создав им условия, значительно лучшие, чем для остальных граждан страны, наш «высокосидящий» обеспечил себе прочный фундамент своей стабильности (это он так думает). Но ведь кормят и одевают их за наш счет! И долго ли мы будем это терпеть? Еще один ответ: «Мы давали присягу». Разве присягу дают диктатору, угнетающему Народ, а не Народу своей страны? Когда они это поймут? Хорошо бы не слишком поздно, иначе ведь не будет им прощения.
А как быть с теми, кто участвовал в избиении людей? С теми, кто хватал и избивал наших кандидатов в Президенты? Этим людям огромное число граждан страны выразили свое доверие, а эти бандиты от власти подняли на них руку. Можно ли смириться с этим и оставить эти преступления без наказания?
О суде и говорить не приходится. Все было поставлено на поток и никакой логики в их действиях не было. Судьи отрабатывали свой хлеб, выполняя то, что им предписано. Действовал принцип, из басни Крылова: «Ты виноват уж в том, что хочется мне кушать». Случайно довелось заглянуть в список людей, прошедших через суд передо мной – виновными признаны все без исключения. Почти всем надлежало отсидеть по 12 суток и больше, и лишь в исключительных случаях – приличный штраф. Вот такое наказание получили люди всего лишь за то, что пришли поддержать кандидатов в президенты, за которых отдали свои голоса. А ведь это часть народа Республики Беларусь – мирные граждане, без оружия и без намерения учинять дебош или погромы. Этот, извините за выражение, суд, да и все экзекуции, которым нас подвергли, еще раз убедили нас в том, что такое понятие, как Права человека, изъято из перечня наших прав.
Уважаемые родители, близкие и друзья арестованных, с многими из которых мне довелось пройти эти испытания, понимаю ваш страх и беспокойство за своих близких. Ребята знали, что наказаны незаслуженно. Но все они вели себя достойно и спокойно, поддерживая друг друга. Их открытое выражение своей гражданской позиции, своего мнения, достойно уважения.
