Самые громкие истории пыток 2021 года и кто к этому причастен
В 2020 году после президентских выборов мир шокировало небывалое насилие и террор в Беларуси. К сожалению, насилие не прекратилось и после — силовики продолжают применять физическую силу к задержанным по политическим мотивам и по сей день. На "покаянных видео" и сейчас можно увидеть избитых белорусов, которые рассказывают про подписки на "экстремистские" каналы и участие в прошлогодних протестах. Во время судов мы узнали ужасные подробности избиений и пыток политзаключенных Николая Дедка и Степана Латыпова, которых задержали осенью прошлого года. На днях стала известная история пыток анархистов-партизанов Дмитрия Дубовского, Игоря Олиневича, Сергея Романова и Дмитрия Резановича. Об избиении силовиками рассказывали и задержанные в этом году: у многодетной матери Ольги Золотарь выбивали пароли от телефона, главреда "Нашей Нивы" Егора Мартиновича били по голове в боксерском шлеме, 21-летнему россиянину Егору Дудникову в мешке на голове угрожали закопать его, второкурсника химфака БГУ Артема Боярского избивали дубинкой для записи "покаянного видео". За это время стало понятно, что силовики не делают исключений ни для кого — пытают всех, кто высказывает несогласие с действующей властью: матерей, анархистов, студентов, парней и девушек, белорусов и граждан других государств. Но за эти полтора года ни одного дела в отношении силовиков так возбуждено и не было, а судьи на процессах над задержанными упорно игнорируют заявления о пытках. Большие тюремные сроки получили те, из кого выбивали пароли и избивали на полу в здании ГУБОПиКа. "Весна" вспоминает самые громкие истории пыток в этом году, а юрист Павел Сапелко отвечает на главный вопрос: будут ли привлечены к ответственности причастные к пыткам и когда это произойдет.
"Душили пакетом, срезали кожу на пятках" — пытка анархистов
- Дмитрий Дубовский, Игорь Олиневич, Дмитрий Резанович и Сергей Романов в суде. Фото Анны Нефедовой
На днях на свидании с сестрой Юлией политзаключенный Дмитрий Дубовский рассказал ей о пытках после задержания, которые применяли к задержанным осенью прошлого года анархистам. Юлия рассказала подробности телеграм-каналу "Право на восстание":
"У меня в ушах звучит, что моего брата душили, одевая на голову пакет, он неоднократно терял сознание… Он пытался описать, как со связанными за спиной руками его как будто отрывали от земли. Он даже пытался вспомнить, как называется эта пытка… Сказал, что руки все были опухшие и в крови от стяжек… Несколько дней в СИЗО КГБ не мог двигаться из-за поврежденных ребер…
Сказал, что у Игоря срезали кожу на пятках… Начал рассказывать про Сергея, что ему пришлось порезать себе руку… Я его остановила. Решение начать давать показания и сотрудничать со следствием принял Дима. Он сказал, что ему стало жаль ребят и нужно было как-то прекратить эти пытки", — говорит Юлия и добавляет, что Игорь Олиневич, по словам ее брата, поддержал его в этом решении.
Юлия уточнила, что помнит все сказанное "как будто обрывками" и может быть неточной в каких-то деталях: "Делали ли это с нашими ребятами омоновцы или пограничники… Брат говорил, но я не помню… Пытали ли их вместе или в отдельных комнатах…".
Дмитрий Дубовский сказал сестре, что Сергей Романов подал заявление в Верховный суд о пытках и, когда был на некоторых заседаниях в суде, хотел увидеть и запомнить тех, кто их пытал, но на суд явился только один из них.
Некоторые детали задержания один из фигурантов дела анархистов Сергей Романов рассказал матери во время своего суда в Гомеле. Он рассказал, что допрос проводили сотрудники пограничной службы. Прямо на пограничной заставе они начали избивать Сергея, а в комнату, куда его поместили, пустили слезоточивый газ. Потом, когда пограничник вышел, так как сам уже не мог находиться в этом помещении, Сергей перерезал себе вены складным ножом. И когда силовик вернулся, увидел, что вся комната и Сергей были в крови. После этого парней везли в наручниках и вдобавок с гирями, в итоге у них не заживали руки.
22 декабря судья Минского областного суда Вячеслав Тулейко приговорил Игоря Олиневича и Сергея Романова к 20 годам колонии, Дмитрия Дубовского — к 18 годам колонии, Дмитрия Резановича — к 19 годам колонии.
|
Поддержать анархистов письмами и открытками можно по адресу: СИЗО-1, ул. Володарского, 2, г. Минск, 220030 Дубовскому Дмитрию Николаевичу |
"Били по затылку и ягодицам, выламывали руки, прижимали голову к земле" — пытка многодетной матери
- Ольга Золотарь на суде. Фото: spring96.org
Политзаключенную мать пятерых детей Ольгу Золотарь задержали 18 марта за "протестную активность". В день задержания к ней в здании ГУБОПиКа применялась физическая сила. Адвокаты обнаружили у женщины синяки на руках и шее, на ягодицах.
"Во время допросов у следователя Ольга трижды указывала на факты пыток. В ГУБОПиК у нее требовали разблокировать устройства и передать все сведения в отношении ее. Она решила воспользоваться правом не свидетельствовать против себя. После этого, говорила моя подзащитная, ее били по затылку и ягодицам, выламывали руки, прижимали голову к земле. Когда мы с ней встретились, у нее было множество телесных повреждений, синяки на руках и шее, синяки на ягодицах", — рассказывал бывший адвокат Ольги Андрей Мочалов, за что его лишили лицензии.
Золотарь и ее защитник Мочалов подавали заявление на возбуждение уголовного дела в отношении старшего оперуполномоченного сотрудника ГУБОПиКа Тверетинова по факту превышения и злоупотребления власти или служебных полномочий (статьи 424 и 426 Уголовного кодекса) в связи с применением физической силы к Ольге. Но в возбуждении уголовного дела было отказано на основании отсутствия в его действиях состава преступления. Следственный комитет решил, что "заявления Золотарь о причинении ей телесных повреждений не соответствуют действительности, поскольку они имели место до ее задержания".
3 декабря судья Минского городского суда Анастасия Попко приговорила Ольгу Золотарь к четырем годам колонии.
|
Поддержать Ольгу письмами и открытками можно по адресу: СИЗО-1, ул. Володарского, 2, г. Минск, 220030 Ольге Викторовне Золотарь |
"Били дубинками по спине и ягодицам" — пытка студента
- Артем Боярский после задержания
20-летнего студента второго курса химфака БГУ, бывшего стипендиата специального фонда президента Артема Боярского задержали по уголовному делу накануне Дня воли в этом году, 24 марта, за то, что он якобы администрировал телеграм-канал "Мая краіна Беларусь" и телеграм-чат "Я выхожу/МКБ" и за участие в Марше.
После задержания Артема избили, чтобы записать "покаянное" видео для пропагандиста Азаренка. Парня били дубинками по спине и ягодицам. Об этом во время допроса 19 апреля парень сообщил адвокату. Сам Боярский пояснил на опросе, что его били в здании ГУБОПиК на улице Революционной, когда опрашивали, причастен ли он к телеграм-каналу "Страйком химфака". По словам Боярского, сотрудник ГУБОПиК дважды ударил его палкой по спине между лопаток, один раз палкой по ягодицам. Потом он приказал парню лечь на пол и тогда еще около трех раз ударил его по ягодицам.
Боярский вместе с адвокатом писали заявление на возбуждение уголовного дела по фактам избиения.
Несмотря на то, что экспертиза установила у Боярского синяки на ягодицах, голенях и плече, Центральный районный отдел СК отказал студенту в возбуждении уголовного дела против одного из сотрудников ГУБОПиКа "Высоцкого Валерия Валентиновича" (старшего оперуполномоченного по особо важным делам 1 отдела 3 управления ГУБОПиК, подполковника милиции).
"Когда Боярский А. Ю. лежал на полу, сотрудник наступил своими ногами на ноги Боярского А. Ю. в нижней части. От его действий у Боярского А. Ю. появились синяки в области ягодиц", — говорится в постановлении об отказе в возбуждении дела на сотрудника ГУБОПиК.
|
Поддержать Артема письмами и открытками можно по адресу: СИЗО-1, 220030, г. Минск, ул. Володарского, 2 Артему Юрьевичу Боярскому |
"Надели на голову боксерский шлем и лупили по голове" — пытка главреда “Нашей Нивы”
- Егор Мартинович после задержания. Фото из проправительственных телеграм-каналов
Главреда "Нашей Нивы" Егора Мартиновича задержали 8 июля этого года. Известно, что во время задержания его избили, из-за чего в Следственный комитет даже вызывали скорую. Егор до сих пор удерживается в СИЗО и находится под следствием за то, что “Наша Нива” оплачивала коммунальные услуги помещения по тарифам для физлиц, а надо было платить по тарифам для юрлиц. Трое суток в ИВС на Окрестина с главным редактором находился после задержания правозащитник “Весны” Андрей Полуда. Журналист рассказал весновцу об избиении:
“Надели на голову боксерский шлем и лупили по голове. Во время обыска его тоже били. Даже когда он хотел выйти из одной комнаты в ту комнату, где проходил обыск, — его били. Он делает шаг — ему удар. Ему было плохо — и скорую помощь [сначала] не хотели пускать к следователю [который его допрашивал после обыска]”.
Этот шлем принадлежит одному из коллег Егора — тот профессионально занимается боксом. Силовики обнаружили его во время обыска в помещении, где собирается редакция “Нашей нивы”, и сказали Егору:
“Сейчас мы тебе покажем, как он применяется”.
|
Поддержать Егора письмами и открытками можно по адресу: СИЗО-1, 220030, г. Минск, ул. Володарского, 2 Егору Александровичу Мартиновичу |
"Работал ГУБОП, не жалея рук, — били ногами и руками"— пытка 21-летнего россиянина
- Егор Дудников на суде
21-летнего гражданина России Егора Дудникова задержали 4 мая за то, что он озвучивал ролики для телеграм-канала "ОГСБ". Егор через адвоката передал из СИЗО свою историю пыток после задержания:
"Меня задержали 4 мая 2021 года жестко. Успеть убежать не было сил. Их было много — я один. Я сразу понял, "что к чему": работал ГУБОП, не жалея рук, — били ногами и руками при задержании. Кричали: "Мразь, добегался?" У меня все в глазах потемнело… Были и сотрудники КГБ. Они вели себя интеллигентно в отличие от ГУБОПа — общались и снимали на видео. Они сказали, что я — Злойбэт (это аккаунт в телеграм-канале "ОГСБ" — ред.). Последствиями задержания стали синяки и расколотый зуб. Мне сказали, что я призывал людей к насилию в отношении сотрудников правоохранительных органов. Также то, что я озвучивал видеоролики, которые в последующем размещались на ютуб-канале Ботогсб/партизанскийбот.
После задержания меня повели домой, там был обыск. Завели в съемную квартиру, дед, у которого я снимал ее, спал. Меня два раза ударили ногой в область груди и после этого завели понятых. Начался обыск. Изъяли мою аппаратуру, два телефона, три личных дневника, документы, карту и 60 белорусских рублей. Потом надели мешок на голову и повели. Я был в панике, меня подташнивало, но при этом истерики не было. Когда "шмонали", посадили на колени, сказали молчать. Но я изредка говорил с дедом и посматривал на кошку Аэлиту. Я понимал, что возможно ее больше не увижу, и прощался с ней. После обыска опять мешок на голову — и повели к автомобилю.
В машине закинули на заднее сиденье, руки были постоянно в наручниках. Сказали, что поедут закапывать меня. "Сажать картошку" — так пошутил один из них.
Говорили, чтобы я сказал то, что им нужно, на камеру, и тогда, возможно, меня депортируют домой.
Меня били, так как я вину не признавал. Били жестко. Правда, спустя уже почти месяц синяков совсем не осталось.
Мешок был неплотный, и я увидел, что меня везут к зданию КГБ в Минске. Завели в кабинет на третьем этаже, посадили на стул, руки плотнее передавили наручниками, из-за чего я вскрикнул. Сняли мешок и сказали, что если я буду выделываться, то повезут в отделение ОМОНа, и тогда мне припомнят все мои слова (в озвученных роликах). Я сильно испугался, ведь знаю, что делал ОМОН в августе 2020 года.
После этого в час ночи начался видеодопрос без адвоката, где мне дали текст, который я зачитал. Присутствовало двое мужчин в балаклавах, один "чекист" и один мужчина, похожий на поросенка (показалось, что это фээсбэшник).
На камеру меня расспрашивали про деятельность, я боялся и говорил то, что им нужно. Они принесли гирю 32 кг и поставили возле меня.
После этого стали спрашивать, какое я имею отношение к Ольге Карач и Игорю Макару. Я был жутко напуган, все делал беспрекословно. После допроса с видеокамерой с меня сняли наручники, дали попить и принесли сумку с едой (меня задержали как раз, когда я шел из магазина с пакетом).
После этого до утра мы сидели и общались с чекистами "по душам". От страха у меня кружилась голова. Я их уже стал воспринимать как товарищей, потому что они стали мне сочувствовать, предлагать покурить или попить чая с шоколадкой. Они потребовали дать доступ к телефонам, к своим аккаунтам в соцсетях и телеграме. Я подчинялся, вспоминая весомые удары ногами в грудь за отказ. Потом мне разрешили поспать на стуле. Я прислонился к холодному сейфу и подремал. Пока я спал, охранники постоянно менялись. Видимо, им требовался отдых в более комфортных условиях. Около 11 утра мне принесли листы бумаги, ручку и сказали писать явку с повинной. Чекисты фактически заставили меня написать явку.
Сказали, что если не напишу, то меня признают террористом и сгноят в тюрьме, я не увижу маму, свою девушку. А если напишу, то депортируют в Россию, и я все забуду как страшный сон. Спрашивали, видел ли я Дениса Хофмана, Ольгу Карач, Игоря Макара и других администраторов телеграм-канала "ОГСБ", чтобы завербовать меня. Когда узнали, что я их не видел, расстроились. В явке я написал, что якобы призывал к насильственным действиям, прямому физическому контакту с правоохранительными органами, также написал про мое участие в ботах телеграм-канала "ОГСБ" (общался с людьми, отвечал на вопросы). Указал, что с Карач один раз связывался, с Макаром не связывался ни разу. После этого я просил дать доступ к телефону, чтобы позвонить матери и девушке.
Они говорили, если я не буду идти на контакт, приедут к моей девушке и мало ей не покажется. Потом сказали мне, что я поеду в апартаменты с двумя сотрудниками. Если буду вести себя хорошо, то разговор продолжится. За мной пришли два сотрудника, надели мешок на голову, закинули в автомобиль, и мы поехали. Мы доехали достаточно быстро, и как позже я увидел, меня разместили в двухкомнатной квартире с видом на памятник Якуба Коласа. Там меня заселили в одну комнату, а сотрудники находились в другой комнате. Наручники с меня сняли, и я смог покушать. В 23.00 мне сказали "отбой". Когда я лег, то услышал звук передернутого затвора пистолета. Я жутко испугался и вжался в диван. Но за мной никто не приходил. Спустя время попытался сходить в туалет, однако дверь снаружи была заперта. После этого я отрубился.
Утром меня разбудили и сказали собираться. Надели опять мешок на голову и отвезли, как оказалось позже, в здание КГБ. Завели в кабинет, посадили на стул и сказали заново писать явку с повинной. Видимо, за это время изучили мой мобильный телефон, и у них появились дополнительные вопросы. После этого сказали, что придется посидеть в "Американке", так как я "сдал" Дениса Хофмана (его личные данные нашли у меня в телефоне).
После этого опять надели мешок на голову и повели к следователю, который сказал, что я подозреваюсь в организации групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок в городе Минске, и еще я нарушил режим пребывания в стране. После этого пришли солдаты и отвели меня в СИЗО КГБ. Там меня неоднократно водили на допросы, где присутствовали разные адвокаты".
27 декабря судья Мингорсуда Сергей Хрипач осудил Егора на 11 лет колонии.
|
Поддержать Егора письмами и открытками можно по адресу: СИЗО-1, 220030, г. Минск, ул. Володарского, 2 Егору Александровичу Дудникову |
Избивали при задержании и чтобы “выбить” чистосердечное: пытки участников чата
В июле 2021 года судья Дмитрий Остапенко вынес приговор десяти политзаключенным, которых признали виновными по ст. 293, 218, 295 Уголовного кодекса. Их лишили свободы на сроки от пяти до девяти лет в колонии усиленного режима. Некоторые из политзаключенных рассказывали во время судебного процесса о пытках при задержании и попытке получить показания.
Евгения Пропольского пытали его же электрошокером, чтобы он написал чистосердечное признание на имя начальника УСК. После этого ему было плохо: “кружилась голова, была отбита нога”.
Ростислав Стефанович рассказывал:
"После задержания меня завели в микроавтобус, положили лицом в пол и наносили удары дубинкой в область ног и ягодиц. Меня били и одновременно задавали вопросы... Всего нанесли не менее 20 ударов. Кто-то сказал, что снимут с меня штаны, чтобы изнасиловать: штаны дернули, но не сняли. Потом силой приложили палец к телефону, он разблокировался.
В здании РУВД меня поставили на растяжку... Так я простоял три часа. Когда я пытался хоть немного сменить положение, получал дубинкой по ногам либо давали команду стать еще дальше от стены. Мое состояние было на грани потери сознания. Я чувствовал боль в височной области. После этого у меня три недели не сходили шишки, мне было больно открывать рот… Медицинская помощь мне была оказана частично”.
По словам одного из слушателей в зале, при задержании на лицо Павла Недбайло наступили ботинком, давили на него с оскорблениями, требовали, чтобы он сказал свой пароль от телефона. В панике вводили пароль неправильно, и когда оставалась последняя третья попытка, еще крепче нажали ботинком и сказали: "Говори пароль или мы сейчас тебя убьем и тебе хана".
Согласно медицинской экспертизе, 3 октября у Александра Резника также были выявлены телесные повреждения 4-5-суточной давности: синяки на правом плече, голени. Они "образовались в результате не менее двух травматических воздействий твердым тупым предметом". Характер побоев "не удалось установить".
Дмитрий Ластовский рассказал, что после задержания он писал чистосердечное признание под психологическим давлением и угрозами жизни и здоровью. В здании Центрального УСК дежурный следователь бросил бумагу, ручки, сказал писать чистосердечное, иначе будет очень плохо. Перед этим во время задержания сотрудники говорили ему, что если он ничего не скажет, то они могут его “пристрелить, и нам за это ничего не будет”.
Также одиннадцатый фигурант дела Давид Слащев, который уехал от преследования в другую страну, рассказывал "Весне", что всех задержанных жестоко избивали и всю ночь при задержании, и в РУВД Первомайского района.
|
Поддержать политзаключенных письмами и открытками можно по адресу: Евгений Владимирович Пропольский: ИК №2, 213800, г. Бобруйск, ул. Сикорского, 1 Ростислав Олегович Стефанович: ИК №17, 213004, г. Шклов, ул. 1-я Заводская, 8 Павел Леонидович Недбайло: ИК №11, 231900, г. Волковыск, ул. Рокоссовского, 118 Александр Сергеевич Резник: ИК №15, 213105, г. Могилев, п/о Вейно, Славгородское шоссе, 183 Дмитрий Сергеевич Ластовский: ИК №3, 211322, Витебская область, г.п. Витьба |
Павел Сапелко: "При определенных условиях ответственность может настигнуть палачей в самый неожиданный момент"
Юрист Правозащитного центра "Весна" Павел Сапелко рассказывает, будут ли привлечены к ответственности причастные к пыткам, почему стоит опубличивать факты пыток и подавать заявления в соответствующие органы:
"Подавать заявление по фактам пыток надо, так как это разрывает порочный круг молчания, публикует факт пытки, а порой и имя преступника. Несмотря ни на что, заявление позволяет начать процесс закрепления доказательств пыток: проводится экспертиза телесных повреждений, опрашиваются лица, имеющие отношение к пыткам, и свидетели, если они есть. Возможно, будут собраны другие доказательства. Надлежащая оценка этих доказательств может быть проведена позднее, когда заработает право и закон. Также все громче звучит тема универсальной юрисдикции, когда уголовное преследование может начинаться не в той стране, где имели место пытки.
Надежда на то, что когда-нибудь причастных к пыткам привлекут к ответственности, есть. Точно это произойдет не завтра и не в ближайшее время, но массовые пытки, которые стали распространенной практикой в Беларуси после августа 2020 года, — это преступления против человечности, без срока давности. Мир меняется, лагерь демократических стран расширяется, и может так случиться, что со временем преступникам станет сложно найти удобное убежище — страну, где не работают международно признанные стандарты. Исторические параллели — имеются в виду случаи, когда преступники спокойно доживали свой век и их не могли или не хотели отдать суду и наказать — могут сыграть с палачами плохую шутку. Технологии и право не стоят на месте, и при определенных условиях ответственность может настигнуть их в самый неожиданный момент.
Понимая все связанные с жесткой позицией по озвучиванию фактов пыток риски, тем не менее, мы рекомендуем максимально закреплять эти факты всеми доступными способами, одним из которых могут быть заявления о пытках в судах всех инстанций. Это накладывает на судей обязанность организовать расследование фактов, приостановив рассмотрение дела. То, что судьи свои обязанности игнорируют, это не просто нарушения процедуры, это — соучастие в преступлении, и судьи как юристы должны это понимать.
В любом случае мы призываем сообщать в "Весну" обо всех случаях пыток и жестокого, бесчеловечного, унижающего обращения".
Правозащитный центр "Весна" продолжает сбор и документирование фактов пыток в Беларуси
Если вы пострадали от пыток со стороны силовиков или столкнулись с бесчеловечным и жестоким обращением в СИЗО, нарушением прав человека — пожалуйста, пишите нам: Telegram: @ViasnaDOC | Email: viasnadoc@spring96.org. Также вы можете рассказать свою историю журналистам "Весны": @Spring96info.
Истории пыток Степана Латыпова и Николая Дедка
"Я кричал, задыхаясь в черном пакете, а они смеялись", — Степан Латыпов рассказал в последнем слове об избиениях и пытках
Душили подушкой, засовывали бутылку в рот. На суде политзаключенный Дедок рассказал о пытках и избиениях
"Весна" публикует речь политзаключенного Николая Дедка на суде полностью.
