"Я, наверное, просто умру здесь": кто из политзаключённых подвержен особому риску за решёткой Дополнено
По состоянию на 4 июля 2024 года правозащитникам известно не менее чем о 252 политзаключенных, находящихся за решеткой в особом риске. Среди них — 16 человек с инвалидностью, 89 человек в тяжелом состоянии здоровья, 65 пожилых людей, чей возраст превышает 60 лет (многие из них также имеют большие проблемы со здоровьем), а также десять человек с ментальными расстройствами. 23 молодых человека были задержаны несовершеннолетними, среди политзаключенных — 40 многодетных матерей и отцов. Известно минимум о пяти семьях, где оба родителя находятся за решеткой.
Самый старший из политзаключенных — 76-летний Михаил Лепейко из Могилева, который был направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу за оскорбление Лукашенко.
Для людей из определенных уязвимых групп заключение оказывается еще большим испытанием, чем для остальных. К тому же, оно еще больше ухудшает состояние их здоровья из-за несвоевременно оказанной помощи, отсутствия регулярных медобследований, которые им нужны, недоступности нужных медицинских средств. Поэтому "Вясна" рассказывает о людях из уязвимых групп, которые сегодня находятся за решеткой.
*в заголовке использована цитата политзаключенного, который освободился по окончании срока заключения.
Тяжелое физическое состояние
Как минимум 89 человек сейчас находятся в заключении в тяжелом состоянии здоровья. В неволе каждое заболевание прогрессирует быстрее: кроме отсутствия квалифицированной врачебной помощи, на это влияют условия содержания – нехватка свежего воздуха, плохое питание, постоянное психологическое давление и стресс. Это приводит к тому, что даже те проблемы, которые не обострились бы в нормальных условиях, в заключении оборачиваются для людей серьезными проблемами.
Активист "Европейской Беларуси" Андрей Войнич смертельно болен. После вирусного гепатита он имеет цирроз печени, сахарный диабет, опухоль над надпочечниками, удаленный желчный пузырь и множество связанных с этим осложнений. Ему нужна срочная пересадка печени, до ареста он ежемесячно посещал трансплантолога. Однако в колонии, куда его направили для отбывания семилетнего заключения, его бросают в карцер, он лишен передач и свиданий.
У 59-летнего политолога Александра Федуты диагностирована острая сердечная недостаточность, в СИЗО у него случались приступы стенокардии и аритмии. Его приговорили к десяти годам колонии, однако сразу после этапа он попал в больницу из-за проблем с сердцем и отеков. Даже несмотря на тяжелое состояние, мужчина объявил медицинскую забастовку против ограничений на переписку с родственниками: некоторое время он отказывался принимать таблетки, без которых у него мог случиться сердечный приступ. Осенью 2022 года его жена рассказывала, что из-за проблем с сердцем Федута не может лежать и нормально спать. Ему даже делали рентген и кардиограммы, собирались проводить консилиум по поводу его ситуации, но чем все закончилось — неизвестно. В декабре Александра этапировали в могилевскую ИК № 15. Как оказалось, почти сразу после перевода политзаключенный попал в больницу, так как у него обострились проблемы с сердцем.
19-летний Никита Золотарев болеет эпилепсией, на одном из допросов сразу после задержания его забрала "скорая", но после реанимации его снова вернули в изолятор. Парень рассказывал, что тогда его избивали дубинкой каждый день. Никита отбывает в колонии срок– четыре с половиной года лишения свободы. На суде он рассказал, что в СИЗО ему не давали таблеток, конвоир тогда сказал: "Ты политический, сдохнешь". После приговора у Никиты Золотарева началась истерика: он бросался на решетку и кричал: "Выпустите меня отсюда!"
21-летний Арсений Моисейчик, приговоренный к шести годам колонии, болен лейкомой: это требует регулярного контроля врачами и ежегодного прохождения МРТ. Парню также запрещены многие физические нагрузки – неизвестно, учитывается ли это в исправительной колонии, где Арсений сейчас отбывает наказание. Проблемы со здоровьем, требующие регулярного исследования, невозможного в условиях заключения, имеют также Игорь Минц, Евгений Люлькович, Ольга Золотарь. У Артема Боярского после четырехмесячного непрерывного кашля развилась недиагностированная аллергия.
У Марфы Рабковой, приговоренной к 14 годам и девяти месяцам заключения, стремительно ухудшается состояние здоровья из-за условий содержания. Она имеет проблемы с лимфоузлами и щитовидной железой, жидкость в малом тазу.
"Ей уже необходимо не просто УЗИ сделать, а пункционную биопсию", — сокамерница Марфы Рабковой про её здоровье
Летом 2021 года она теряла сознание в СИЗО, сильно похудела и тяжело переболела ковидом. Она несколько раз писала заявление на вызов стоматолога, однако ей постоянно отказывали в этом. Проблемы с зубами наблюдаются у многих политзаключенных: так сказывается нехватка кальция и отсутствие своевременной стоматологической помощи.
Спецдокладчиков ООН проинформировали о состоянии здоровья правозащитницы Марфы Рабковой
Кризис со здоровьем у Марии Колесниковой начался 28 ноября 2022 года, когда "к проблемам с давлением, тошнотой и сознанием добавилась мучительная боль в желудке". Марию доставили в хирургическое отделение гомельской больницы скорой помощи и прооперировали по причине прободной язвы и перитонита. Через несколько дней политзаключенную перевели обратно в колонию, в медицинский стационар, где ей разрешили встретиться с отцом. Мария мало ест, так как питание из колонии ей не подходит. В медсанчасти пообещали скорректировать для нее режим питания. Известно, что госпитализации предшествовало непропорционально жестокое обращение в ШИЗО. Мария имеет проблемы со здоровьем в женской ИК-4 в Гомеле. Из-за этого она не работает. Однажды на построении ее пришлось даже выводить под руки.
У психологини Алеси Лянцевич подозрение на тяжелое заболевание, которое в местах лишения свободы ни диагностировать, ни нормально лечить невозможно. Однако ее приговорили к лишению свободы сроком на три года и шесть месяцев в колонии в условиях общего режима.
За время пребывания в СИЗО-3 и в исправительной колонии здоровье ухудшилось у политзаключенного Алексея Ильинчика. Правая рука у него почти не действует, нарушен речевой аппарат, поэтому говорит он с трудом. Писать самостоятельно письма он тоже не может. К тому же, письма ему передают не исправно, даже от родственников. Его приговорили к двум с половиной годам колонии, известно, что его помещали в неврологическое отделение Республиканской больницы, которое находится на территории СИЗО № 1 г. Минска.
У Алексея Головко, приговоренного к 12 годам колонии, хронические проблемы с носом, требующие хирургического вмешательства. Антонина Коновалова в колонии получила инвалидность по зрению, ей не назначают необходимое лечение.
У многих политзаключенных за решеткой стремительно ухудшается здоровье из-за условий содержания, обостряются хронические заболевания. Среди них — жестоко избитый при задержании Роман Багновец, отец шестерых детей Александр Зелюткин, у которого серьезно ухудшилось здоровье. Он испытывает сильную боль, так как началось нагноение на деснах и появились дырки в зубах. От боли Александр не может жевать.
Артем Колошук не слышит одним ухом, но отбывает два года наказания в колонии. Никита Кунтыш имеет заболевание, которое при ненадлежащем уходе врачей может перейти в хроническую стадию. У Степана Латыпова диагностирована цинга. У правозащитника Владимира Лабковича значительно ухудшилось здоровье. Он жалуется на частые головные боли и на бессонницу. Также у него сильно ухудшилось зрение. Анджея Почобута отправили ПКТ на следующий день после давления 190/140. У сотрудника таможенной службы Евгения Гуриновича, которого судят за "измену государству", серьезные проблемы с позвоночником. У журналиста Дениса Ивашина летом 2021 года, уже в заключении, начались проблемы с сердцем. Наталья Таран имеет ряд хронических заболеваний, диабет, женщина инсулинозависима.
Инвалидность
Еще по меньшей мере 16 человек в заключении имеют инвалидность. Ортодонт из Заславля Дмитрий Утовка имеет инвалидность по слуху. В заключении он находится со слуховым аппаратом, его, как и батарейки, уже нужно менять. Мужчина получает пособие по инвалидности, но его удерживают для уплаты штрафа. Игорь Шумилов, приговоренный к четырем с половиной годам лишения свободы, имеет инвалидность третьей группы. 10 лет назад он попал в ДТП и потерял ногу, а также из-за этого имеет серьезную проблему с правой рукой.
56-летний Валентин Колб имеет инвалидность из-за заболевания сердца, ранее перенес инфаркт. Сразу после задержания мужчине стало плохо, его доставили в Пинскую центральную больницу, приставили конвой. Валентина Колба обследовали, диагностировали перединфарктное состояние и оставили для дальнейшего лечения. Мужчина некоторое время находился в реанимации. Ему назначили пять лет заключения в условиях усиленного режима. Максим Рожков имеет инвалидность второй группы. Приговорен к 3,5 годам заключения в колонии в условиях общего режима.
Инвалидность имеет Александр Кисель, который стоит на учете у психиатра с самого рождения. Его направили на принудительное лечение в психиатрический стационар. Инвалидность имеет Александр Королев. Оксана Левшова имеет заболевание ног, не может самостоятельно передвигаться, имеет инвалидность. Ее приговорили к двум годам лишения свободы в колонии. Также инвалидность имеют архитектор Алексей Парецкий, художник Константин Прусов, географ Руслан Садовничий, двоюродный брат представителя полка Калиновского Сергей Франчук.
Онкология
Отдельно стоит сказать о политзаключенных, которые болеют онкологией: их в заключении минимум четверо. Некоторые попали в заключение, уже имея онкологическое заболевание, у некоторых его обнаружили уже после задержания. В обоих случаях состояние людей усугубляется неоказанием медицинской помощи, отказами в проведении необходимых манипуляций и операций, а также отсутствием доступа к лекарствам.
Журналистка Ксения Луцкина имеет опухоль в головном мозге: она растет и провоцирует тяжелые боли, которые врачи успокаивают обезболивающими. Ей нужна консультация профильных специалистов, которых в заключении нет. В феврале Ксения переболела двусторонней пневмонией. Известно, что по состоянию здоровья женщину освободили от работы в промышленной зоне в колонии, куда она попала отбывать восемь лет заключения. В мае 2024 года стало известно, что у Ксении, которая болеет астмой, началась сильная аллергия на пижаму сокамерницы с сильным запахом парфюма. Из-за этого она начала сильно кашлять, задыхаться и не могла спать несколько суток. Сообщается, что политзаключенная снова заболела пневмонией и ее на некоторое время помещали в санчасть.
У 29-летнего политзаключенного Павла Кучинского рак четвертой стадии, однако его приговорили к четырем годам и девяти месяцам лишения свободы в колонии усиленного режима. Его состояние очень ухудшилось, в заключении начался воспалительный процесс. В июле 2022 года, во время медико-реабилитационной экспертной комиссии, Павлу поставили первую группу инвалидности — до этого у него была инвалидность второй группы. В конце сентября 2022-го Павла перевели в республиканскую больницу на Володарского, где будут содержать до проведения ПЭТ/КТ — диагностики для онкобольных. В этой больнице больные находятся не в палатах, а в обычных камерах, которые перестроили для медицинских потребностей.
Лишен свободы, борется за жизнь
История узника Павла Кучинского, больного раком в 4-й стадии.
Как стало известно в декабре 2023 года, курсы химиотерапии Павлу не помогают и болезнь прогрессирует. После обследований курс лечения меняют, но политзаключенному не становится лучше. Также у него была консультация с врачами по поводу пересадки костного мозга, но из-за заключения и условий содержания сделать это невозможно. Известно, что Павел через колонию пытался передать прошение о помиловании на имя Лукашенко. Политзаключенного даже перевели ради этого в колонию на несколько дней, но в итоге, когда его уже перевозили в больницу, парню вернули бумагу с прошением.
У 40-летнего Руслана Слуцкого доброкачественная опухоль головного мозга, а также сильные боли в спине, из-за которых он иногда не мог встать с постели, однако в госпитализации ему отказывали. Известно, что в ноябре 2022 года он был госпитализирован из-за пневмонии. Мужчина приговорен к 11 годам лишения свободы в условиях усиленного режима.
У политзаключенного Евгения Бурло в заключении случился рецидив заболевания, которым мужчина страдал еще до задержания, у него некроз тазобедренных суставов. Евгений был направлен в медсанчасть СИЗО. Знакомые Евгения рассказали, что родственники политзаключенного обращались к руководству СИЗО, чтобы он мог получить надлежащее лечение, но там отказали. Евгений Бурло был на костылях во время приговора, он даже не мог встать. Его приговорили к восьми годам колонии. Известно, что Евгений Бурло требует операции на позвоночнике. Ему обещали ее провести.
Возраст
Сегодня в заключении удерживаются 65 людей в пожилом возрасте. У них много болезней, развитие которых провоцируют и без того тяжелые условия пребывания в заключении. Высокое артериальное давление, болезни сердца и двигательного аппарата без соответствующего ухода приводят людей в более тяжелое состояние.
Политзаключенная Ирина Мельхер перенесла гипертонический криз, каждый день ее состояние ухудшается: она испытывает проблемы с сердцем, нервами. Первый месяц после задержания она не могла спать, пока ей не выписали успокаивающие. В брестском СИЗО она была на лежачем режиме, однако ее перевели на верхнюю койку, откуда она не могла слезть самостоятельно. Вместе с тем женщине часто нужно было ходить в туалет, так как она имеет проблемы с почками. Поэтому когда она просыпалась ночью, то вынуждена была ждать, пока кто-то проснется и поможет ей забраться обратно наверх. В результате ее приговорили к 17 годам лишения свободы.
«Если одним словом, то оно будет нецензурным»
Как (не) охраняется право на здоровье заключенных Беларуси? Законодательство и практика.
В заключении различными болезнями страдают и лидеры независимого профсоюза РЭП. 66-летний Геннадий Федынич имеет проблемы с сердцем и диабет, его приговорили к девяти годам колонии. У 73-летнего Василия Береснева значительно ухудшилось здоровье в СИЗО, он страдает от болей в единственной почке. Возможно, у него онкологическое заболевание, однако на момент сентября 2022 года его не направляли на обследование. Вместо этого – постоянно ставили обезболивающие капельницы. Его приговорили к девяти годам колонии. 68-летний Вацлав Орешко имеет ряд заболеваний, в том числе – проблемы с глазами, из-за которых ему может грозить слепота. Он приговорен к восьми годам колонии.
Также в заключении находится 62-летняя Галина Дербыш, страдающая онкологией, имеет вторую группу инвалидности и проблемы с сердцем. Ее состояние здоровья в заключении ухудшилось, сразу после задержания ее помещали в карцер, где она несколько раз теряла сознание. Известно, что необходимые лекарства ей передавали либо с опозданием, либо не отдавали вообще. Ее приговорили к 20 годам колонии.
63-летний активист и краевед Владимир Гундарь – человек с инвалидностью второй группы, у него нет одной ноги. Однако в СИЗО ему не разрешили оставить протез, не передавали необходимые лекарства: высокое давление спровоцировал гипертонический криз. Кроме того, он попросил передать в СИЗО более сильные очки и новые таблетки для сердца. Его приговорили к 18 годам колонии в условиях усиленного режима. Гундаря часто бросают в карцер, он неоднократно объявлял голодовку.
К пяти годам лишения свободы приговорили 67-летнего философа Владимира Мацкевича, несмотря на преклонный возраст, он держал голодовку. Во время нее у мужчины снизилось давление, немели руки и ноги, чувствовалась большая усталость. В начале августа 2023 г. в республиканской больнице политзаключенному сделали плановую операцию, 18 августа 2023 г. философа перевели из больницы обратно в тюрьму.
К четырем годам колонии приговорили 63-летнего Алексея Миронова, к 14 годам – 67-летнего Николая Статкевича, который минимум трижды болел ковидом во время заключения — на этом фоне у него развилось воспаление легких, к четырем с половиной годам – 66-летнюю Елену Гнаук.
За комментарии к шести годам колонии общего режима осудили политзаключенную 69-летнюю пенсионерку Наталью Петрович.
За решеткой находится 72-летний политзаключенный пенсионер Василий Демидович. Его приговорили к семи годам колонии, пенсионер является самым пожилым белорусом, включенным КГБ в список "террористов". Отметим, что за последний год мужчина пережил десятки этапов. Этапируют политзаключенных в тяжелых условиях: в "столыпинском" вагоне под жестким контролем конвоиров и собак, в кандалах, во время чего их часто не кормят, все вещи они несут в руках, закованных в наручники. Все это оставляет очень плохой отпечаток на здоровье Василия.
62-летняя Алла Зуева имеет лейкоз крови, при вынесении приговора суд это во внимание не принял. Политзаключенная считает, что вынесенный ей приговор можно сравнить со смертным. Она работала учительницей в школе, но уволилась еще до пенсии из-за болезни. Из-за плохого состояния здоровья преимущественно находилась дома, почти не выезжала из города.
64-летний журналист Андрей Толчин страдает гипертонией, имеет проблемы с ногами.
63-летняя Ольга Стабровская имеет инвалидность третьей группы, в последнее время у женщины обострились болезни. Ее приговорили к году и трем месяцам лишения свободы.
70-летний священник Генрих Околотович перенес инфаркт, недавно ему была сделана операция на желудке в связи с онкологическим заболеванием. Он нуждается в медицинском наблюдении и постоянном приеме лекарств.
68-летнему пенсионеру из Ляхович Борису Витко присудили семь лет и три месяца колонии и штраф в размере 12 тысяч рублей. Мужчина имеет проблемы с сердцем, постоянно должен принимать лекарства. По информации сокамерников, у него также были инсульты.
Задержана пенсионерка Галина Логацкая.
65-летний художник Геннадий Дроздов перенес два инсульта, его помещали в ШИЗО зимой 2023 года.
63-летний Игорь Ледник имел инвалидность 2-й группы из-за проблем с сердцем. Его наказали тремя годами заключения в колонии в условиях общего режима. 20 февраля 2024 года стало известно, что Игорь Ледник умер за решеткой.
Проблемы психологического типа
Минимум десять человек находятся в местах заключения с ментальными расстройствами. В неволе политзаключенные сталкиваются с беспрецедентным давлением, постоянно находятся в условиях стресса: это ухудшает их психологическое состояние, а также углубляет те психологические проблемы, которые наблюдались у них и до задержания. Часто сотрудники государственных органов не воспринимают эти проблемы всерьез, поэтому никоим образом не помогают их решать.
Елену Мовшук приговорили к шести годам колонии, после задержания у нее проявилось тяжелое депрессивное состояние. Услышав, сколько ей запросил прокурор, женщина написала в тетради и показала присутствующим в зале суда: "Я повешусь". В начале января 2022 года Елена Мовшук сообщила близким уже из колонии, что к ней применяют физическое и психологическое насилие, ее лишили всех передач и свидания с близкими, она регулярно получает наказания и находится в подавленном психологическом состоянии. Известно, что Елену лишили родительских прав.
Психологическая помощь
Как справиться с изоляцией в одиночной камере и во время вынужденного бегства
У Кирилла Пальчевского, приговоренного к трем годам и месяцу колонии, диагностирована легкая умственная отсталость.
После задержания Юрий Прохоренко похудел на 35 килограммов, у него наблюдались панические атаки, психосоматические расстройства и депрессия. Его направили на принудительное лечение в психиатрическом стационаре.
С определенными психологическими проблемами столкнулись Игорь Карпицкий, Юрий Костюк. Также — Виктор Борушко, который после задержания 12 дней провел в реанимации БСМП и на суде заявил об избиении. Ольга Иванченко имеет болезнь аутистического спектра. Юрий Ковалев по решению суда находится в РНПЦ психического здоровья. Андрей Сачевко имеет расстройство личности. Марии Успенской назначили принудительное лечение в психиатрическом стационаре. Лечиться она будет до выздоровления — срок не определяется судом.
Проблемы после задержания
Поскольку в Беларуси людей часто задерживают с неоправданным применением силы, иногда это приводит к появлению проблем со здоровьем уже после задержания. Неоказание своевременной медицинской помощи является также методом давления на людей, поэтому чаще всего проблемы такого рода прогрессируют.
При задержании сильно избили Сергея Верещагина. В больнице среди диагнозов, которые поставили тогда врачи, были закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга, множественные гематомы и ушибы — в том числе грудной клетки, шейного, грудного и поясничного отделов позвоночника, височных областей. Ему не оказывали медицинскую помощь, поэтому у него начала развиваться слепота, неметь левая часть тела. Однако его приговорили к пяти годам колонии, в реабилитации политзаключенному отказывают.
Вячеслава Рогащука, который проходит по так называемому "пинскому делу", избивали в течение трех дней после задержания. По словам его сокамерников, в камере в пинском ИВС у Вячеслава была висячая гематома за ухом, три раны на голове, по всем позвонкам были черные круглые синяки. Долгое время Вячеслав жаловался на шум и звон в голове, при этом медицинская помощь ему не оказывалась. Кроме этого, он писал, что в изоляторе ему диагностировали "кровоизлияние, сотрясение мозга или травму головы" или "микроинсульт". Однако политзаключенного приговорили к шести годам колонии.
Правозащитники призвали спецдокладчиков ООН вмешаться в ситуацию с ухудшением здоровья политзаключенного Вячеслава Рогащука
Александр Капшуль поехал в Москву, чтобы оттуда выехать в Варшаву, но по дороге в поезде у него проверили документы сотрудники ФСБ. Он понял, что по приезду в российскую столицу его задержат, и на ходу выскочил из поезда. Капшуль сломал ногу и вывихнул руку, но смог добраться до границы с Украиной. Российско-украинскую границу Капшуль решил пройти легально. На пограничном пункте его задержали, после сотрудники ФСБ вывезли мужчину в Беларусь и передали сотрудникам КГБ. Впоследствии мужчину поместили в СИЗО КГБ. Через неделю ему провели операцию, но, чтобы вернуть ему способность двигаться полноценно, нужна реабилитация. Без разрешения врача СИЗО ему не передавали нужные лекарства. Его приговорили к 15 годам колонии.
Рельсовому партизану Виталию Мельнику при задержании прострелили коленные суставы, известно, что по СИЗО он передвигался на костылях. Мужчину приговорили к 13 годам лишения свободы в условиях усиленного режима. Неизвестно, оказывается ли ему реабилитационная помощь.
У Елены Ефременко в колонии начались серьезные проблемы со здоровьем. Когда она приехала в колонию, у нее отнялись ноги. Другим осужденным было запрещено ей помогать даже в гигиенических делах, медикаменты для женщины не принимают, также ее лишили свиданий, звонков и блокируют переписку даже с родственниками.
Правозащитники много лет обращают внимание на жесткие условия содержания в заключении. Они обоснованно критикуют условия содержания в изоляторах, колониях и тюрьмах, дополняющие страдания, причиненные самим фактом лишения свободы.
|
Юрист "Вясны" Павел Сапелко — После начала избирательной кампании 2020 года администрации мест лишения свободы предпринимали меры, которые создавали для политзаключённых условия, приближающиеся, а часто — достигающие — уровня пыточных. Стоит ли говорить о том, что страдания, причиняемые таким отношением, многократно усиливались, когда жертвами бесчеловечной политики становились люди с инвалидностью, тяжёлыми или хроническими заболеваниями? Какими бы ни были причины такого отношения, оно запрещено и должно быть немедленно прекращено, а виновные должны понести ответственность. >Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций в отношении обращения с заключёнными (правила Нельсона Манделы) предписывают, что «заключённых, которые не несут уголовную ответственность или у которых позже диагностированы серьёзные психические заболевания и/или тяжёлое состояние здоровья, для которых дальнейшее пребывание в тюремных условиях будет означать ухудшение их состояния, не следует содержать в тюремных учреждениях...» (правило 109). Говоря о политзаключённых, мы, правозащитники, продолжаем требовать их безусловного освобождения, прекращения преследования или пересмотра их дел. Вместе с тем мы особо подчёркиваем: для тех из них, кто вследствие состояния здоровья и наличия тяжёлых заболеваний испытывает особые страдания, чья жизнь в связи с этим поставлена в опасность, освобождение не может быть предметом властных манипуляций, политических дискуссий и инсинуаций. Оно должно произойти немедленно, в качестве первого шага к подлинному национальному примирению, чтобы не обременять неминуемую ответственность виновных в преступлениях против человечности. |
