"Я, наверно, просто умру здесь": кто из политзаключённых подвержен особому риску за решёткой Дополнено
По состоянию на 15 апреля 2024 года правозащитникам известно не менее чем о 255 политзаключенных, находящихся за решеткой в особом риске. Среди них — 16 человек с инвалидностью, 93 человека в тяжелом состоянии здоровья, 63 пожилых человека, чей возраст превышает 60 лет (многие из них также имеют большие проблемы со здоровьем), а также десять человек с ментальными расстройствами. 23 молодых человека были задержаны несовершеннолетними, среди политзаключенных — 40 многодетных матерей и отцов. Известно минимум о пяти семьях, где оба родителя находятся за решеткой.
Самый старший из политзаключенных — 76-летний Михаил Лепейко из Могилева, который был направлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу за оскорбление Лукашенко.
Для людей из определенных уязвимых групп заключение оказывается еще большим испытанием, чем для остальных. К тому же, оно еще больше ухудшает состояние их здоровья из-за несвоевременно оказанной помощи, отсутствия регулярных медобследований, которые им нужны, недоступности нужных медицинских средств. Поэтому "Вясна" рассказывает о людях из уязвимых групп, которые сегодня находятся за решеткой.
Тяжелое физическое состояние
Как минимум 93 человека сейчас находятся в заключении в тяжелом состоянии здоровья. В неволе каждое заболевание прогрессирует быстрее: кроме отсутствия квалифицированной врачебной помощи, на это влияют условия содержания – нехватка свежего воздуха, плохое питание, постоянное психологическое давление и стресс. Это приводит к тому, что даже те проблемы, которые не обострились бы в нормальных условиях, в заключении оборачиваются для людей серьезными проблемами.
Активист "Европейской Беларуси" Андрей Войнич смертельно болен. После вирусного гепатита он имеет цирроз печени, сахарный диабет, опухоль над надпочечниками, удаленный желчный пузырь и множество связанных с этим осложнений. Ему нужна срочная пересадка печени, до ареста он ежемесячно посещал трансплантолога. Однако в колонии, куда его направили для отбывания семилетнего заключения, его бросают в карцер, он лишен передач и свиданий.
У 59-летнего политолога Александра Федуты диагностирована острая сердечная недостаточность, в СИЗО у него случались приступы стенокардии и аритмии. Его приговорили к десяти годам колонии, однако сразу после этапа он попал в больницу из-за проблем с сердцем и отеков. Даже несмотря на тяжелое состояние, мужчина объявил медицинскую забастовку против ограничений на переписку с родственниками: некоторое время он отказывался принимать таблетки, без которых у него мог случиться сердечный приступ. Осенью 2022 года его жена рассказывала, что из-за проблем с сердцем Федута не может лежать и нормально спать. Ему даже делали рентген и кардиограммы, собирались проводить консилиум по поводу его ситуации, но чем все закончилось — неизвестно. В декабре Александра этапировали в могилевскую ИК № 15. Как оказалось, почти сразу после перевода политзаключенный попал в больницу, так как у него обострились проблемы с сердцем.
19-летний Никита Золотарев болеет эпилепсией, на одном из допросов сразу после задержания его забрала "скорая", но после реанимации его снова вернули в изолятор. Парень рассказывал, что тогда его избивали дубинкой каждый день. Никита отбывает в колонии срок– четыре с половиной года лишения свободы. На суде он рассказал, что в СИЗО ему не давали таблеток, конвоир тогда сказал: "Ты политический, сдохнешь". После приговора у Никиты Золотарева началась истерика: он бросался на решетку и кричал: "Выпустите меня отсюда!"
21-летний Арсений Моисейчик, приговоренный к шести годам колонии, болен лейкомой: это требует регулярного контроля врачами и ежегодного прохождения МРТ. Парню также запрещены многие физические нагрузки – неизвестно, учитывается ли это в исправительной колонии, где Арсений сейчас отбывает наказание. Проблемы со здоровьем, требующие регулярного исследования, невозможного в условиях заключения, имеют также Игорь Минц, Марина Маркевич, Евгений Люлькович, Ольга Цыбульская, Ольга Золотарь. У Артема Боярского после четырехмесячного непрерывного кашля развилась недиагностированная аллергия.
У некоторых политзаключенных нет хронических заболеваний, однако, когда они болеют, в учреждениях им не оказывается надлежащая врачебная помощь, что приводит к тяжелым последствиям. Когда Евгений Баровский тяжело заболел, предположительно, гайморитом, администрация ИК-15 отказалась принимать для него медицинскую посылку. У него были сильные головные боли и тяжелое дыхание. Позвонив родным, он сказал: "Я, наверное, просто умру здесь – мне так плохо". Он продолжал ходить на работу с температурой 38-39 градусов.
“Я, наверное, умру”. Политзаключенный Евгений Баровский не получает лечения в колонии
У Марфы Рабковой, приговоренной к 14 годам и девяти месяцам заключения, стремительно ухудшается состояние здоровья из-за условий содержания. Она имеет проблемы с лимфоузлами и щитовидной железой, жидкость в малом тазу.
"Ей уже необходимо не просто УЗИ сделать, а пункционную биопсию", — сокамерница Марфы Рабковой про её здоровье
Летом 2021 года она теряла сознание в СИЗО, сильно похудела и тяжело переболела ковидом. Она несколько раз писала заявление на вызов стоматолога, однако ей постоянно отказывали в этом. Проблемы с зубами наблюдаются у многих политзаключенных: так сказывается нехватка кальция и отсутствие своевременной стоматологической помощи.
Спецдокладчиков ООН проинформировали о состоянии здоровья правозащитницы Марфы Рабковой
Кризис со здоровьем у Марии Колесниковой начался 28 ноября 2022 года, когда "к проблемам с давлением, тошнотой и сознанием добавилась мучительная боль в желудке". Марию доставили в хирургическое отделение гомельской больницы скорой помощи и прооперировали по причине прободной язвы и перитонита. Через несколько дней политзаключенную перевели обратно в колонию, в медицинский стационар, где ей разрешили встретиться с отцом. Мария мало ест, так как питание из колонии ей не подходит. В медсанчасти пообещали скорректировать для нее режим питания. Известно, что госпитализации предшествовало непропорционально жестокое обращение в ШИЗО. Мария имеет проблемы со здоровьем в женской ИК-4 в Гомеле. Из-за этого она не работает. Однажды на построении ее пришлось даже выводить под руки.
У психологини Алеси Лянцевич подозрение на тяжелое заболевание, которое в местах лишения свободы ни диагностировать, ни нормально лечить невозможно. Однако ее приговорили к лишению свободы сроком на три года и шесть месяцев в колонии в условиях общего режима.
За время пребывания в СИЗО-3 и в исправительной колонии здоровье ухудшилось у политзаключенного Алексея Ильинчика. Правая рука у него почти не действует, нарушен речевой аппарат, поэтому говорит он с трудом. Писать самостоятельно письма он тоже не может. К тому же, письма ему передают не исправно, даже от родственников. Его приговорили к двум с половиной годам колонии, известно, что его помещали в неврологическое отделение Республиканской больницы, которое находится на территории СИЗО № 1 г. Минска.
У Алексея Головко, приговоренного к 12 годам колонии, хронические проблемы с носом, требующие хирургического вмешательства. Антонина Коновалова в колонии получила инвалидность по зрению, ей не назначают необходимое лечение.
У многих политзаключенных за решеткой стремительно ухудшается здоровье из-за условий содержания, обостряются хронические заболевания. Среди них — жестоко избитый при задержании Роман Багновец, отец шестерых детей Александр Зелюткин, у которого серьезно ухудшилось здоровье. Он испытывает сильную боль, так как началось нагноение на деснах и появились дырки в зубах. От боли Александр не может жевать.
Артем Колошук не слышит одним ухом, но отбывает два года наказания в колонии. Никита Кунтыш имеет заболевание, которое при ненадлежащем уходе врачей может перейти в хроническую стадию. У Степана Латыпова диагностирована цинга. У правозащитника Владимира Лабковича значительно ухудшилось здоровье. Он жалуется на частые головные боли и на бессонницу. Также у него сильно ухудшилось зрение. Анджея Почобута отправили ПКТ на следующий день после давления 190/140. Евгений Рогуцкий с детства имеет ревматоидный артрит. У сотрудника таможенной службы Евгения Гуриновича, которого судят за "измену государству", серьезные проблемы с позвоночником. У журналиста Дениса Ивашина летом 2021 года, уже в заключении, начались проблемы с сердцем.
Хронические болезни и проблемы со здоровьем имеют Владислав Белодед, Виктор Бедрий, Юрий Белько, Виталий Бондарук, Ольга Бритикова, Владислав Бурин, Максим Винярский, Леонид Германович, Григорий Григ, Николай Дедок, Егор Дудников, Виктор Еременко, Елена Ефременко, Александр Жмуро, Владимир Запольских, Екатерина Зарецкая, Алексей Иванисов, Александр Калин, Сергей Капанец, Никита Карпенко, Евгений Климов, Филипп Концевич, Дмитрий Кохановский, Алексей Кудасов, Виктория Кульша, Михаил Лобань, Руслан Линник, Сергей Лисовский, Никита Литвиненко, Руслан Лобанок, Максим Лопатин, Александр Лопух, Анатолий Мацулевич, Павел Недбайло, Алексей Орлов, Алесь и Ян Папковичи, Сергей Плонис, Яна Пинчук, Андрей Попов, Андрей Паротников, Сергей Раткевич, Александр Резник, Евгений Рубашко, Олег Рубец, Сергей Савич, Денис Сальманович, Сергей Сацук, Павел Северинец, Павел Соколов, Михаил Тарасевич, Валентин Тереневич, Сергей Тибец, Александр Францкевич, Полина Шарендо-Панасюк, Александр Шоломицкий, Юлия Юргилевич.
Инвалидность
Еще по меньшей мере 16 человек в заключении имеют инвалидность. Ортодонт из Заславля Дмитрий Утовка имеет инвалидность по слуху. В заключении он находится со слуховым аппаратом, его, как и батарейки, уже нужно менять. Мужчина получает пособие по инвалидности, но его удерживают для уплаты штрафа. Игорь Шумилов, приговоренный к четырем с половиной годам лишения свободы, имеет инвалидность третьей группы. 10 лет назад он попал в ДТП и потерял ногу, а также из-за этого имеет серьезную проблему с правой рукой.
56-летний Валентин Колб имеет инвалидность из-за заболевания сердца, ранее перенес инфаркт. Сразу после задержания мужчине стало плохо, его доставили в Пинскую центральную больницу, приставили конвой. Валентина Колба обследовали, диагностировали перединфарктное состояние и оставили для дальнейшего лечения. Мужчина некоторое время находился в реанимации. Ему назначили пять лет заключения в условиях усиленного режима. Максим Рожков имеет инвалидность второй группы. Приговорен к 3,5 годам заключения в колонии в условиях общего режима.
Инвалидность имеет Александр Кисель, который стоит на учете у психиатра с самого рождения. Его направили на принудительное лечение в психиатрический стационар. Инвалидность имеет Александр Королев. Оксана Левшова имеет заболевание ног, не может самостоятельно передвигаться, имеет инвалидность. Ее приговорили к двум годам лишения свободы в колонии. Также инвалидность имеют архитектор Алексей Парецкий, художник Константин Прусов, географ Руслан Садовничий, двоюродный брат представителя полка Калиновского Сергей Франчук.
Онкология
Отдельно стоит сказать о политзаключенных, которые болеют онкологией. Некоторые попали в заключение, уже имея онкологическое заболевание, у некоторых его обнаружили уже после задержания. В обоих случаях состояние людей усугубляется неоказанием медицинской помощи, отказами в проведении необходимых манипуляций и операций, а также отсутствием доступа к лекарствам.
Журналистка Ксения Луцкина имеет опухоль в головном мозге: она растет и провоцирует тяжелые боли, которые врачи успокаивают обезболивающими. Ей нужна консультация профильных специалистов, которых в заключении нет. В феврале Ксения переболела двусторонней пневмонией. Известно, что по состоянию здоровья женщину освободили от работы в промышленной зоне в колонии, куда она попала отбывать восемь лет заключения.
У 29-летнего политзаключенного Павла Кучинского рак четвертой стадии, однако его приговорили к четырем годам и девяти месяцам лишения свободы в колонии усиленного режима. Его состояние очень ухудшилось, в заключении начался воспалительный процесс. В июле 2022 года, во время медико-реабилитационной экспертной комиссии, Павлу поставили первую группу инвалидности — до этого у него была инвалидность второй группы. В конце сентября 2022-го Павла перевели в республиканскую больницу на Володарского, где будут содержать до проведения ПЭТ/КТ — диагностики для онкобольных. В этой больнице больные находятся не в палатах, а в обычных камерах, которые перестроили для медицинских потребностей.
Лишен свободы, борется за жизнь
История узника Павла Кучинского, больного раком в 4-й стадии.
Как стало известно в декабре 2023 года, курсы химиотерапии Павлу не помогают и болезнь прогрессирует. После обследований курс лечения меняют, но политзаключенному не становится лучше. Также у него была консультация с врачами по поводу пересадки костного мозга, но из-за заключения и условий содержания сделать это невозможно. Известно, что Павел через колонию пытался передать прошение о помиловании на имя Лукашенко. Политзаключенного даже перевели ради этого в колонию на несколько дней, но в итоге, когда его уже перевозили в больницу, парню вернули бумагу с прошением.
56-летний Владимир Малаховский болеет онкологией, а также имеет третью группу инвалидности. Его приговорили к 3,5 годам заключения. До задержания он четыре раза проходил химиотерапию, его здоровье очень ослаблено.
У 40-летнего Руслана Слуцкого доброкачественная опухоль головного мозга, а также сильные боли в спине, из-за которых он иногда не мог встать с постели, однако в госпитализации ему отказывали. Известно, что в ноябре 2022 года он был госпитализирован из-за пневмонии. Мужчина приговорен к 11 годам лишения свободы в условиях усиленного режима.
У политзаключенного Евгения Бурло в заключении случился рецидив заболевания, которым мужчина страдал еще до задержания, у него некроз тазобедренных суставов. Евгений был направлен в медсанчасть СИЗО. Знакомые Евгения рассказали, что родственники политзаключенного обращались к руководству СИЗО, чтобы он мог получить надлежащее лечение, но там отказали. Евгений Бурло был на костылях во время приговора, он даже не мог встать. Его приговорили к восьми годам колонии. Известно, что Евгений Бурло требует операции на позвоночнике. Ему обещали ее провести.
Возраст
Сегодня в заключении удерживаются 63 людей в пожилом возрасте. У них много болезней, развитие которых провоцируют и без того тяжелые условия пребывания в заключении. Высокое артериальное давление, болезни сердца и двигательного аппарата без соответствующего ухода приводят людей в более тяжелое состояние. 66-летний председатель Партии БНФ Григорий Костусев был приговорен к десяти годам колонии, хотя в заключении у него ухудшилось состояние здоровья, выявили онкологическое заболевание. Осенью 2021 года в письме на свободу он писал, что врач делает ему обезболивающие уколы, чтобы он мог поспать ночью. Известно, что у него брали анализы, ему проводили обследования – вероятно, ему нужна операция. В октябре 2023 года он сообщал, что у него очень болят и отекают ноги из-за сильного варикоза. Было известно, что после ШИЗО ему не сообщали результаты онкологического исследования.
Политзаключенная Ирина Мельхер перенесла гипертонический криз, каждый день ее состояние ухудшается: она испытывает проблемы с сердцем, нервами. Первый месяц после задержания она не могла спать, пока ей не выписали успокаивающие. В брестском СИЗО она была на лежачем режиме, однако ее перевели на верхнюю койку, откуда она не могла слезть самостоятельно. Вместе с тем женщине часто нужно было ходить в туалет, так как она имеет проблемы с почками. Поэтому когда она просыпалась ночью, то вынуждена была ждать, пока кто-то проснется и поможет ей забраться обратно наверх. В результате ее приговорили к 17 годам лишения свободы.
«Если одним словом, то оно будет нецензурным»
Как (не) охраняется право на здоровье заключенных Беларуси? Законодательство и практика.
В заключении различными болезнями страдают и лидеры независимого профсоюза РЭП. 66-летний Геннадий Федынич имеет проблемы с сердцем и диабет, его приговорили к девяти годам колонии. У 73-летнего Василия Береснева значительно ухудшилось здоровье в СИЗО, он страдает от болей в единственной почке. Возможно, у него онкологическое заболевание, однако на момент сентября 2022 года его не направляли на обследование. Вместо этого – постоянно ставили обезболивающие капельницы. Его приговорили к девяти годам колонии. 68-летний Вацлав Орешко имеет ряд заболеваний, в том числе – проблемы с глазами, из-за которых ему может грозить слепота. Он приговорен к восьми годам колонии.
Также в заключении находится 62-летняя Галина Дербыш, страдающая онкологией, имеет вторую группу инвалидности и проблемы с сердцем. Ее состояние здоровья в заключении ухудшилось, сразу после задержания ее помещали в карцер, где она несколько раз теряла сознание. Известно, что необходимые лекарства ей передавали либо с опозданием, либо не отдавали вообще. Ее приговорили к 20 годам колонии.
63-летний активист и краевед Владимир Гундарь – человек с инвалидностью второй группы, у него нет одной ноги. Однако в СИЗО ему не разрешили оставить протез, не передавали необходимые лекарства: высокое давление спровоцировал гипертонический криз. Кроме того, он попросил передать в СИЗО более сильные очки и новые таблетки для сердца. Его приговорили к 18 годам колонии в условиях усиленного режима. Гундаря часто бросают в карцер, он неоднократно объявлял голодовку.
К пяти годам лишения свободы приговорили 67-летнего философа Владимира Мацкевича, несмотря на преклонный возраст, он держал голодовку. Во время нее у мужчины снизилось давление, немели руки и ноги, чувствовалась большая усталость. В начале августа 2023 г. в республиканской больнице политзаключенному сделали плановую операцию, 18 августа 2023 г. философа перевели из больницы обратно в тюрьму.
К четырем годам колонии приговорили 63-летнего Алексея Миронова, к 14 годам – 67-летнего Николая Статкевича, который минимум трижды болел ковидом во время заключения — на этом фоне у него развилось воспаление легких, к четырем с половиной годам – 66-летнюю Елену Гнаук.
За комментарии к шести годам колонии общего режима осудили политзаключенную 69-летнюю пенсионерку Наталью Петрович.
За решеткой находится 72-летний политзаключенный пенсионер Василий Демидович. Его приговорили к семи годам колонии, пенсионер является самым пожилым белорусом, включенным КГБ в список "террористов". Отметим, что за последний год мужчина пережил десятки этапов. Этапируют политзаключенных в тяжелых условиях: в "столыпинском" вагоне под жестким контролем конвоиров и собак, в кандалах, во время чего их часто не кормят, все вещи они несут в руках, закованных в наручники. Все это оставляет очень плохой отпечаток на здоровье Василия.
62-летняя Алла Зуева имеет лейкоз крови, при вынесении приговора суд это во внимание не принял. Политзаключенная считает, что вынесенный ей приговор можно сравнить со смертным. Она работала учительницей в школе, но уволилась еще до пенсии из-за болезни. Из-за плохого состояния здоровья преимущественно находилась дома, почти не выезжала из города.
64-летний журналист Андрей Толчин страдает гипертонией, имеет проблемы с ногами.
63-летняя Ольга Стабровская имеет инвалидность третьей группы, в последнее время у женщины обострились болезни. Ее приговорили к году и трем месяцам лишения свободы.
70-летний священник Генрих Околотович перенес инфаркт, недавно ему была сделана операция на желудке в связи с онкологическим заболеванием. Он нуждается в медицинском наблюдении и постоянном приеме лекарств.
63-летний Игорь Ледник имел инвалидность 2-й группы из-за проблем с сердцем. Его наказали тремя годами заключения в колонии в условиях общего режима. 20 февраля 2024 года стало известно, что Игорь Ледник умер за решеткой.
Проблемы психологического типа
Минимум десять человек находятся в местах заключения с ментальными расстройствами. В неволе политзаключенные сталкиваются с беспрецедентным давлением, постоянно находятся в условиях стресса: это ухудшает их психологическое состояние, а также углубляет те психологические проблемы, которые наблюдались у них и до задержания. Часто сотрудники государственных органов не воспринимают эти проблемы всерьез, поэтому никоим образом не помогают их решать.
Елену Мовшук приговорили к шести годам колонии, после задержания у нее проявилось тяжелое депрессивное состояние. Услышав, сколько ей запросил прокурор, женщина написала в тетради и показала присутствующим в зале суда: "Я повешусь". В начале января 2022 года Елена Мовшук сообщила близким уже из колонии, что к ней применяют физическое и психологическое насилие, ее лишили всех передач и свидания с близкими, она регулярно получает наказания и находится в подавленном психологическом состоянии. Известно, что Елену лишили родительских прав.
Психологическая помощь
Как справиться с изоляцией в одиночной камере и во время вынужденного бегства
У Кирилла Пальчевского, приговоренного к трем годам и месяцу колонии, диагностирована легкая умственная отсталость.
После задержания Юрий Прохоренко похудел на 35 килограммов, у него наблюдались панические атаки, психосоматические расстройства и депрессия. Его направили на принудительное лечение в психиатрическом стационаре.
С определенными психологическими проблемами столкнулись Игорь Карпицкий, Юрий Костюк. Также — Виктор Борушко, который после задержания 12 дней провел в реанимации БСМП и на суде заявил об избиении. Ольга Иванченко имеет болезнь аутистического спектра. Юрий Ковалев по решению суда находится в РНПЦ психического здоровья. Андрей Сачевко имеет расстройство личности. Марии Успенской назначили принудительное лечение в психиатрическом стационаре. Лечиться она будет до выздоровления — срок не определяется судом.
Проблемы после задержания
Поскольку в Беларуси людей часто задерживают с неоправданным применением силы, иногда это приводит к появлению проблем со здоровьем уже после задержания. Неоказание своевременной медицинской помощи является также методом давления на людей, поэтому чаще всего проблемы такого рода прогрессируют.
При задержании сильно избили Сергея Верещагина. В больнице среди диагнозов, которые поставили тогда врачи, были закрытая черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга, множественные гематомы и ушибы — в том числе грудной клетки, шейного, грудного и поясничного отделов позвоночника, височных областей. Ему не оказывали медицинскую помощь, поэтому у него начала развиваться слепота, неметь левая часть тела. Однако его приговорили к пяти годам колонии, в реабилитации политзаключенному отказывают.
Вячеслава Рогащука, который проходит по так называемому "пинскому делу", избивали в течение трех дней после задержания. По словам его сокамерников, в камере в пинском ИВС у Вячеслава была висячая гематома за ухом, три раны на голове, по всем позвонкам были черные круглые синяки. Долгое время Вячеслав жаловался на шум и звон в голове, при этом медицинская помощь ему не оказывалась. Кроме этого, он писал, что в изоляторе ему диагностировали "кровоизлияние, сотрясение мозга или травму головы" или "микроинсульт". Однако политзаключенного приговорили к шести годам колонии.
Правозащитники призвали спецдокладчиков ООН вмешаться в ситуацию с ухудшением здоровья политзаключенного Вячеслава Рогащука
Александр Капшуль поехал в Москву, чтобы оттуда выехать в Варшаву, но по дороге в поезде у него проверили документы сотрудники ФСБ. Он понял, что по приезду в российскую столицу его задержат, и на ходу выскочил из поезда. Капшуль сломал ногу и вывихнул руку, но смог добраться до границы с Украиной. Российско-украинскую границу Капшуль решил пройти легально. На пограничном пункте его задержали, после сотрудники ФСБ вывезли мужчину в Беларусь и передали сотрудникам КГБ. Впоследствии мужчину поместили в СИЗО КГБ. Через неделю ему провели операцию, но, чтобы вернуть ему способность двигаться полноценно, нужна реабилитация. Без разрешения врача СИЗО ему не передавали нужные лекарства. Его приговорили к 15 годам колонии.
Рельсовому партизану Виталию Мельнику при задержании прострелили коленные суставы, известно, что по СИЗО он передвигался на костылях. Мужчину приговорили к 13 годам лишения свободы в условиях усиленного режима. Неизвестно, оказывается ли ему реабилитационная помощь.
Правозащитники много лет обращают внимание на жесткие условия содержания в заключении. Они обоснованно критикуют условия содержания в изоляторах, колониях и тюрьмах, дополняющие страдания, причиненные самим фактом лишения свободы.
|
Юрист “Вясны” Павел Сапелко: — После начала избирательной кампании 2020 года администрации мест лишения свободы предпринимали меры, которые создавали для политзаключённых условия, приближающиеся, а часто — достигающие — уровня пыточных. Стоит ли говорить о том, что страдания, причиняемые таким отношением, многократно усиливались, когда жертвами бесчеловечной политики становились люди с инвалидностью, тяжёлыми или хроническими заболеваниями? Какими бы ни были причины такого отношения, оно запрещено и должно быть немедленно прекращено, а виновные должны понести ответственность. Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций в отношении обращения с заключёнными (правила Нельсона Манделы) предписывают, что «заключённых, которые не несут уголовную ответственность или у которых позже диагностированы серьёзные психические заболевания и/или тяжёлое состояние здоровья, для которых дальнейшее пребывание в тюремных условиях будет означать ухудшение их состояния, не следует содержать в тюремных учреждениях...» (правило 109). Говоря о политзаключённых, мы, правозащитники, продолжаем требовать их безусловного освобождения, прекращения преследования или пересмотра их дел. Вместе с тем мы особо подчёркиваем: для тех из них, кто вследствие состояния здоровья и наличия тяжёлых заболеваний испытывает особые страдания, чья жизнь в связи с этим поставлена в опасность, освобождение не может быть предметом властных манипуляций, политических дискуссий и инсинуаций. Оно должно произойти немедленно, в качестве первого шага к подлинному национальному примирению, чтобы не обременять неминуемую ответственность виновных в преступлениях против человечности. |
