"Мы стоим на пороге беды, которая произойдет неизбежно". Закрытые интернаты и COVID-19

«Мы вынуждены кричать SOS!! В интернатах страны складывается крайне тяжелая обстановка в связи с COVID-19» — об этом заявил Офис по правам людей с инвалидностью. Он является одной из семи организаций, подписавших заявление, в котором высказывается "крайняя заинтересованность в реализации всех возможных мер по спасению людей и минимизации последствий эпидемии в социальных учреждениях". Три дня назад заявление было направлено в Министерство труда и социальной защиты (поскольку именно в его подчинении эти социальные учреждения и находятся).

Директор Офиса Сергей Дроздовский объяснил "Весне", в чем же причина такого беспокойства.

Сергей Дроздовский

О ком идет речь?

В заявлении обращается внимание на все закрытые стационарные учреждения, где люди проживают на постоянной основе. Среди них — дома, где находятся пожилые люди, а также общие интернаты для престарелых и людей с инвалидностью. Большое внимание обращается на  психоневрологические интернаты (ПНИ), поскольку, по словам Сергея Дроздовского, именно они являются «самыми жесткими».

В чем дело?

В закрытых социальных учреждениях сошлось сразу несколько факторов, благоприятных для распространения COVID-19.

Во-первых, большинство проживающих там — пожилые люди, а также люди с рядом хронических заболеваний и проблемным здоровьем.

“По разным причинам у многих ослаблены иммунитеты — и это в том числе из-за  малоподвижного образа жизни», — отмечает Сергей Дроздовский.

Во-вторых, большую роль играет специфика организации пространства таких учреждений:

«Большинство учреждений построены по коридорному принципу, то есть длинный коридор и палаты, в которых обычно проживает 6-8 человек, но кое-где и до 20-ти. Сотрудники интерната приходят на свои рабочие места, в крупных учреждениях это несколько сотен человек ежедневно».

Всего же в Беларуси около 18000 человек живет в 72-х интернатах для взрослых, а в 9 имеющихся детских интернатах живет 1400 детей.

 В третьих, в таких социальных учреждениях живут люди, которые в силу своих особенностей часто не способны самостоятельно защищаться — реагировать на вызовы, более полно анализировать ситуацию и принимать соответствующие решения. Однако главный неблагоприятный фактор заключается в самой главной особенности таких социальных учреждений — они являются закрытыми.

“Люди, находящиеся там, ограничены в своей свободе, — подчеркивает Сергей Дроздовский. — Даже если кто-то понимает, что нужно сделать, он этого сделать не может — ему запрещен выход за территорию учреждения».

Большую роль здесь играет проблема дееспособности – и ее лишены все проживающие психоневрологических интернатов. Это означает, что подопечные не могут принимать самостоятельных решений без согласия своего опекуна (которым в ПНИ выступает его директор).

Закрытость социальных учреждений — это плюс или минус?

Интернаты традиционно из года в год закрываются на сезонные карантины (из-за ОРВИ и т.п.). Как отмечает Сергей Дроздовский, обычно этот способ срабатывал — поскольку позволял оградиться от внешних воздействий и пережить обычные вирусные атаки. Однако COVID-19 к ним не относится:

«Сейчас интернаты тоже закрыты на карантин из-за COVID-19 (и сделали они это примерно два месяца назад). Но такое ощущение, что все, как обычно, просто ждали, что COVID-19  уйдет сам собой. Но он не ушел.  И дальше карантин как обычный способ защиты исчерпал себя. И интернаты оказались вообще без помощи. Сама система интернатов является благодатной почвой для распространения короновируса».

Что сейчас происходит в интернатах?

21 апреля стало известно, что в Весновском доме-интернате, где проживает 170 детей, у одной из сотрудниц был выявлен короновирус.

Весновский дом-интернат. Фото: svaboda.org

«Мы начали писать письмо в Министерство труда четыре дня назад. И пока мы его писали,  мы поняли, что с каждый днем ситуация выглядит все хуже и хуже. К нам начала стекаться информация о заражениях короновирусом в интернатах».

Эта информация поступала от разных категорий людей: проживающих в интернатах, живущих рядом с ними, а также от людей, которые в силу своей деятельности так или иначе с ними связаны (например, поставщики продуктов). Поэтому, как говорит Сергей Дроздовский, на сегодняшний день есть информация об очагах инфекции в пяти взрослых и двух детских учреждениях. Однако, конечно же, эта информация не является официально подтвержденной:

«К большому сожалению сегодня система интернатов как была построена, так и остается таковой: ни один сотрудник интерната не скажет вслух, что там на самом деле происходит», — с сожалением говорит Сергей Дроздовский, а затем подчеркивает: «Хоть мы не можем быть достоверными свидетелями, но мы сравниваем информации от разных людей и мы видим, что она совпадает. К тому же мы очень хорошо знаем конфигурацию расположения отделений интернатов, организацию их работы — и эти сведения от людей очень четко ложатся на то, как это может на самом деле происходить. То есть мы имеем гипотезу [о высоких заражениях COVID-19  в интернатах — прим. ] с очень четкой степенью вероятности».

Что делать?  Предложения государственного сектора

Интернаты уже пытаются предпринимать какие-то действия. Так, там вводится обсервационный режим: часть сотрудников работает в учреждении по две недели вахтой. Почему это неэффективно?

«Человек, работающий в интернате, в котором есть очаг, скорее всего будет носителем короновируса, — критикует Сергей Дроздовский. —  И пока этим сотрудникам никто не сказал, что они должны делать, когда после окончания своей вахты они вернутся домой:  это будет посткарантин? Тестирование? Какие меры будут предприняты? Как они, будучи априори носителями вируса, вернутся в семьи? Министерство труда и социальной защиты  молчит. Возможно, Министерство сейчас что-то и предпринимает, но никто об этом не знает».

Кроме того, в отличие от медработников, которые по указу Президента будут получать доплаты за работу в условиях, связанных с инфекциями, сотрудники интернатов на такое рассчитывать не смогут — ведь, как указывалось, они подведомственны Министерству труда и социальной защиты, а не Министерству здравоохранения.

«Получается, что условия для сотрудников интернатов сейчас организованы таким образом, что любой здравомыслящий человек должен был бы отказаться от таких условий. И мы очень легко можем оказаться такой в ситуации, как в Испании — когда в таких социальных учреждениях вдруг разбежались сотрудники, бросив людей, которые там жили. Если не решить трудовые вопросы — то можно лишиться сотрудников», — говорит Сергей Дроздовский.

Что делать?  Предложения гражданского сектора

Сергей Дроздовский обращает внимание на российский опыт — можно попытаться найти пустующие санатории, гостиницы, а затем протестировать их и организовать менее скученное  проживание. То есть — расселить интернаты.

Еще одно предложение  — попробовать практику «домашних» отпусков: проживающих в интернатах могут забрать на время родственники и волонтеры.

"Однако наши ПНИ попали в собственную ловушку,  — отмечает Сергей Дроздовский, — ведь все проживающие там лишены дееспособности. А восстановить его большинству из них в принципе невозможно — из-за особенностей белорусского законодательства". 

Офис по правам людей с инвалидностью в своей повестке последовательно выступает за деинституализацию. Однако в данной ситуации это не означает, что хорошим решением было бы закрытие интернатов и роспуск всех людей:

«Сейчас это будет преступлением, если мы просто разгоним интернаты. Эти люди могут погибнуть без той поддержки, которая там есть. Потому что альтернативы нет, она не создана. Еще пять лет назад мы обрашали на это внимание Министерства труда, но оно ничего не сделало".

Под деинституализацией понимается поступательное  движение к тому, чтобы на местах создавать условия социальной-бытовой поддержки человека — в таком случае он бы смог жить в рамках своего местного сообщества, а не отрываться от него, как это происходит из-за помещения человека в интернат.

«Мы стоим на пороге беды, которую если не предотвратить, то она случится неизбежно. И здесь каждый может сделать то, что может. В первую очередь, Министерство труда и социальной защиты, которое довело "до ручки" эту ситуацию, должно взять на себя ответственность. А также мы призываем силы общественности для того, чтобы помочь персоналу».

Офис по правам людей с инвалидностью вместе с неправительственной организацией «Есть дело»  открыли срочный сбор средств для закупки специализированных средств защиты для сотрудников интернатов (противоэпидемические костюмы, респираторы, очки, щитки для ежедневной работы непосредственно с больными COVID подопечными). Сергей Дроздовский отмечает, что они остро в этом нуждаются, "ведь мы даже столкнулись с тем, что им нужно закупать мусорные мешки для правильной утилизации специализированных отходов". К сбору, организованному на площаде molamola.by, может присоединиться каждый.