Блог Павла Сапелко: Бесконечное наказание
Юрист Правозащитного центра «Весна» Павел Сапелко в очередном выпуске блога "Слово о праве" в "БелГазете" рассуждает об уголовной ответственности за плохое поведение на «зоне», что может привести и зачастую приводит к дополнительному сроку заключения за неповиновение.
В одной из самых суровых колоний Беларуси нарушаются права заключенных, но в суд идут дела самих осужденных. Наказывают по статье, которая является проверенным способом борьбы со строптивыми заключенными, - «злостное неповиновение законным требованиям администрации исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы, либо иное противодействие администрации в осуществлении ее функций».
Целью уголовного наказания, как известно, является исправление лица, совершившего преступление, и предупреждение новых преступлений. В соответствии с УК должно быть назначено наказание или иная мера уголовной ответственности, необходимая и достаточная для исправления. Чтобы заключенному были понятны плюсы хорошего и минусы плохого поведения, есть разные меры поощрения и взыскания, ПКТ и УДО, тюрьмы для особо строптивых и неожиданные подарки в виде амнистии для «отличников». В общем, кнут и пряник. В итоге, по идее, кто-то раньше, кто-то в срок, но все должны освобождаться и возвращаться более или менее исправленными в общество.
В Беларуси это не так. В наследство от лагерной империи СССР нам досталось чудное изобретение - уголовная ответственность за плохое поведение на «зоне». Масштаб этой проблемы неясен, поскольку сайт Верховного суда публикует только избранные статистические выкладки о количестве осужденных той или иной категории. До правозащитников доходят лишь отрывочные сведения - из интервью правоохранителей, из писем осужденных - о том, кто и как получает дополнительный год-другой к своему сроку за неповиновение.
Вообще, в Уголовно-исполнительном кодексе хватает разных мер дисциплинарного характера. Спектр этих мер в достаточной мере широк и дифференцирован по своему характеру: от разного рода замечаний и лишений до сравнимого с отдельным уголовным наказанием перевода в тюрьму на строгий режим. Законодатели, наверное, думали о том, какое орудие дать в руки МВД для случаев, когда заключенный готов провести весь срок в ШИЗО и ПКТ и при этом не заморачиваться вопросами взаимоотношений с администрацией. Им казалось, что так быть не должно.
Но парламентарии вряд ли знают о Владимире Бондаренко, который уже как минимум восемь раз приговаривался к лишению свободы по ч. 2 ст. 411 УК. За счет этого его первоначальный срок заключения, восемь с половиной лет, увеличился практически в два раза. Осужденному, который отбывает срок с 2003г., осталось сидеть (если за прошедшие месяцы снова не добавили) еще два года.
Может, проступки были ужасающими? Да нет: «отказался выполнить распоряжение администрации ИУ», дважды «отказался произвести уборку прогулочного дворика», еще один отказ от уборки. Итого - полтора года лишения свободы.
Есть еще один щекотливый аспект проблемы. Причиной неисполнения многих требований администрации ИУ являлись существующие в исправительных учреждениях с ведома и при ее одобрении неформальные отношения между заключенными, при которых нахождение в определенных помещениях, сон на определенных местах, а также выполнение определенных работ унизительны и влекут за собой присвоение низкого статуса. Этот статус стигматизирует заключенного, остается с ним как минимум на все время отбытия наказания, не поверите - фиксируется в личном деле заключенного и по неформальным правилам, существующим в ИК, с ведома и при попустительстве администрации колонии дает право другим заключенным унижать его носителя, направлять на грязную работу, причинять боль, лишать возможности принимать пищу и т.п. При определенных обстоятельствах носителям низкого статуса может угрожать даже сексуальное насилие.
Перечень действий и поведение, за которые заключенному грозит унижение, хорошо известен администрации колонии, однако та не предпринимает усилий для искоренения этих обычаев, более того - сознательно используют такие отношения в среде заключенных для давления на отдельных людей.
А все это в совокупности - нарушение ст. 10 Международного пакта о гражданских и политических правах, по которой все лица, лишенные свободы, имеют право на гуманное обращение и уважение достоинства, присущего человеческой личности. Также это нарушение ст. 7 пакта, которая предусматривает, что никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию.
Однако национальные суды даже эту ничтожную с правовой точки зрения статью применяют большей частью произвольно: в соответствии с диспозицией ст. 411 УК уголовному наказанию подлежит злостное неповиновение законным требованиям администрации исправительного учреждения, являющееся формой противодействия администрации в осуществлении ее функций осужденным. Как правило, вменяемые нарушения не посягают на возможность администрации контролировать поведение осужденных, вести воспитательную работу, выполнять охранные функции и т.п., но это не мешает судам штамповать приговоры в комфортных для себя условиях - за малым исключением, на заседаниях в колониях и тюрьмах, без доступа общественности и лишней огласки.
Не могу удержаться, чтобы не процитировать постановление пленума Верховного суда уже разрушавшегося СССР:
«Суды не всегда учитывают, что в соответствии с законом совершение нового преступления является обстоятельством, отягчающим ответственность. В то же самое время по многим делам не принимаются во внимание негативное воздействие среды, неправильное поведение представителей администрации и другие обстоятельства, которые в совокупности нередко приводят к совершению осужденными новых правонарушений. Судебные заседания, как правило, проводятся в колониях, куда затруднен доступ граждан. Тем самым нарушается принцип гласности судопроизводства, а происходящие в этих учреждениях негативные явления остаются вне контроля общественности. Вскрывая конкретные факты злоупотреблений, бездействия администрации ИТУ, плохой организации труда и бытовой неустроенности осужденных, суды редко реагируют на это частными определениями в адрес руководителей вышестоящих органов внутренних дел, прокуроров и наблюдательных комиссий для принятия надлежащих мер».
Так что те несколько десятков судебных приговоров, произвольно продлевающих заключение осужденным, которые не совершали никаких насильственных действий, не угрожали и не запугивали - это акты произвольного лишения свободы, которые должны быть прекращены.
