Жалуетесь в ООН? Белорусским чиновникам от этого ни холодно, ни жарко

18 мая в Минске проходит круглый стол на тему соблюдения в Беларуси прав человека. МИД и другие компетентные органы подготовили доклад по самым проблемным вопросам. Встреча проходит за закрытыми дверями. О характере доклада говорят уже его первые страницы, где подчеркивается, что все решения Комитета по правам человека ООН носят только рекомендательный характер. Что это значит? А значит это, что граждане Беларуси, конечно, могут жаловаться и в ООН. Но белорусские власти решения Комитета выполнять не обязаны.

Комитет по правам человека ООН направил в Минск более 30 вопросов, которые затрагивают наиболее острые проблемы в нашем обществе. Некоторые вопросы разработчики получили от белорусских правозащитников и перенаправили властям. Наши чиновники отвечают в свойственной им манере: множество ссылок на законы, мало фактуры по делу. Однако даже в этом документе можно найти информацию, которой раньше не было в открытом доступе, пишет naviny.by.

Белорусские тюрьмы: за пытки никто не наказан

С 2012 по 2015 год в белорусских тюрьмах погибло 170 человек: 128 скончались в результате болезней (инфаркт, ВИЧ, СПИД, рак, туберкулез), 42 погибли от насильственных действий (к примеру, удушения). Было возбуждено пять уголовных дел.

Так, прапорщик тюрьмы № 8 в Жодино получил шесть лет лишения свободы за то, что довел до самоубийства задержанного. Старшина милиции следственного изолятора в Солигорске получил четыре года колонии за то, что избил задержанного. Фельдшер СИЗО № 1 Минска Александр Крылов приговорен к трем годам в колонии-поселении за то, что неправильно оказал медицинскую помощь, в результате чего скончался заключенный Игорь Птичкин.

Фельдшер Александр Крылов

Также в докладе фигурирует дело Игоря Барбашинского — житель Слуцка, который скончался в жодинской тюрьме. СК возбудил уголовное дело в отношении медработника.

А вот расследование по делу Олега Богданова, который также скончался в тюрьме № 8 г. Жодино, прекращено — нет состава преступления. Причем такое решение по его делу принималось трижды, так как следствие возобновлялось после жалоб матери погибшего. Мужчина имел инвалидность, еще до ареста состоял на кардиологическом учете, ему нужно было постоянное лечение, однако условия в тюремной больнице привели к тому, что он умер от сердечной недостаточности.

Марина Богданова, мать погибшего. Фото spring96.org

В Беларуси запрещено применение пыток. В докладе отмечено, что Генпрокуратура регулярно проводит проверки в местах лишения свободы, опрашиваются как заключенные, так и те, кто уже вышел на свободу. В 2016 году 145 милиционеров были привлечены к ответственности. За что именно и к какой ответственности, чиновники не уточняют.

За применение пыток в Беларуси предусмотрено суровое наказание — вплоть до смертной казни. За принуждение к даче показаний — до 10 лет колонии. Но за последние пять лет ни один сотрудник правоохранительных органов не был привлечен к ответственности за данные преступления.

В докладе утверждается, что ни оппозиционные политики, ни другие граждане вообще не обращались в Генеральную прокуратуру с заявлениями о том, что из них выбивали нужные показания и пытали.

Количество заключенных в Беларуси сравнимо с населением целого райцентра

Каждый третий фигурант уголовного дела до суда содержится в СИЗО. В прошлом году 797 человек пытались обжаловать заключение под стражу, но только 23 изменили меру пресечения (это менее 3%), остальные так и остались за решеткой до вынесения приговора.

В 2015 году к уголовной ответственности было привлечено более 48 тысяч человек. Доля оправдательных приговоров в Беларуси — на уровне статистической погрешности: в 2011 году оправдали 0,7% от общего количества осужденных, в 2012-м — 0,8%, в 2013-м — 0,4%, в 2014-м — 0,2%, в 2016-м — 0,2%. Однако данное обстоятельство, считают власти, «не может свидетельствовать об обвинительном уклоне в деятельности судов».

На начало 2017 года в белорусских тюрьмах содержалось 35 890 человек. Цифра, сравнимая с населением Рогачева. В МВД признают, что перенаселенность есть в колониях для заключенных, которые впервые приговорены к лишению свободы. При этом правоохранители отмечают, что максимальная вместимость исправительных учреждений — 37 560.

По данным правозащитников, самые плохие условия содержания — в минском СИЗО на Володарского. Здание давно в аварийном состоянии. Строительство нового изолятора и переезд все время откладывают, последняя планируемая дата — 2020 год.

Беларусь не может по просьбе ООН приостановить расстрел

Комитет по правам человека вновь призывает Беларусь отказаться от смертной казни или хотя бы не исполнять расстрелы, пока жалоба осужденного находится в ООН. Однако чиновники на это отвечают: «В национальном законодательстве отсутствуют нормы, позволяющие на основании просьбы Комитета принять временные меры защиты, в том числе отложить исполнение смертного приговора».

Выдавать тело родственникам осужденного, сообщить его место захоронения — эти рекомендации также игнорируются.

Тюремная роба приговоренного к исключительной мере наказания

Зато белорусские власти напоминают, что смертная казнь в Беларуси носит временный характер (этому «временно» уже более 20 лет) и что у нас не расстреливают женщин, детей и мужчин старше 65 лет. Также в докладе отмечено, что начиная с 2000 года применение смертной казни носит единичный характер: если с 1997 по 1999 год государство казнило 106 человек, то с 2000 по 2016 год — 54.

И, конечно, отмечается в докладе, Беларусь продолжит изучать международный опыт по вопросу смертной казни. Заявления, конференции, круглые столы и заграничные командировки — то, от чего наши власти явно не откажутся.

Есть еще одна «вечная тема» — нужен ли омбудсмен Беларуси. Этот вопрос у нас тоже обсуждается уже два десятка лет и будет обсуждаться, как минимум, до 2020 года.

Дискриминация? Мы белорусы, мирные люди…

В Комитете по правам человека попросили разъяснить гомофобные заявления президента Александра Лукашенко по поводу геев: и про «голубятню», и про то, что «лучше быть диктатором, чем голубым».

Но чиновники, которые работали над докладом, видимо, не смотрят белорусское телевидение, потому что, по их мнению, «в Беларуси не зафиксировано каких-либо гомофобных и ненавистнических высказываний в СМИ и со стороны вышестоящих должностных лиц».

Также в документе отмечено, что в Генпрокуратуру не поступало жалоб о том, что гомосексуалы подвергаются преследованию из-за своей ориентации. Кроме того, в Беларуси нет норм, запрещающих или порицающих нетрадиционные сексуальные отношения. Уголовным законом не предусмотрена ответственность за однополую связь (за исключением насильственных действий). Но в целом, «в белорусском обществе широко почитается институт традиционной семьи как естественного и фундаментального социального института».

Создатели доклада также обращают внимание, что «белорусскому обществу не присущи ксенофобские настроения, что обусловлено традиционными для граждан Беларуси нормами толерантного поведения».

Например, цыгане, отмечается в документе, пользуются теми же правами, что и остальные граждане. Медицинская помощь и образование предоставляется им бесплатно. А отделы образования следят за тем, чтобы дети ходили в школу. За последние 10 лет в прокуратуру поступали «единичные заявления» по поводу нарушения их прав. По всем фактам проведена проверка. О результатах не сообщается.

Также в докладе затрагивается вопрос о гендерной дискриминации. Любопытные цифры — 70% белорусских госслужащих являются женщинами, должность руководителя или его заместителя занимают 55% женщин.

Большинство судей в Беларуси также женщины (58%), однако возглавляют суды чаще мужчины (57%). Доля женщин в парламенте — 34%.

Но по-прежнему актуальна проблема разрыва в зарплатах, причем во всех сферах. Правительство объясняет это тем, что у мужчин более вредные и опасные условия труда, хотя женщины зарабатывают меньше не только в строительстве и промышленности, но даже в образовании и медицине, где их, как известно, большинство.

Нет жалобы — нет проблемы. Есть жалоба — все равно нет проблемы

Комитет по правам человека просит прокомментировать запрет на проведение акций протестов, а также превентивные и незаконные задержания активистов.

Белорусские власти отвечают, что разрешительный принцип массовых мероприятий создан во благо граждан. Это в Европе каждый может выйти на улицу с протестом, а у нас, будь добр, согласуй ради своего же блага.

Авторы доклада уточняют, что за последние два года власти в Минске дали добро на 99% заявок. Видимо, акции оппозиции — тот самый 1%.

Задержания на День Воли в Минске, 25 марта 2017 г.

При этом в документе отмечается, что компетентные органы, в том числе Генпрокуратура и Следственный комитет, оказывается, не получали жалоб о нарушениях свободы собраний, о репрессивных мерах со стороны сотрудников правоохранительных органов, чрезмерном применении силы, произвольных арестах и содержании под стражей, наложении больших штрафов за осуществление права на собрания.

Нет жалобы — нет проблемы? Не так-то все просто. В случаях, когда активисты даже в суде обжаловали нарушение закона, чиновники отмечают: раз суд не нашел нарушений, значит нарушений не было. Так что даже если жалоба есть — это все равно не проблема.

За последние два десятка лет наши чиновники научились объяснять, что угодно, и выполнять, что угодно, за исключением решений Комитета по правам человека ООН.