Людмила Кучура: «Руководство колонии очень спешило «закрыть» моего мужа»
Людмила Кучура. Фото ПЦ "Весна"
Осужденный Петр Кучура, который отбывал наказание в исправительной колонии №15 и нарушал спокойствие администрации, отстаивая свои права, 30 декабря 2013 года переведен на три года строгого режима в могилевскую тюрьму № 4.
Как рассказала Людмила Кучура правозащитникам ПЦ «Весна», суд над ее мужем проходил очень спешно и без лишних объяснений.
По ее словам, адвокату, который 20 декабря посетил колонию, чтобы ознакомиться с материалами дела Петра Кучуры, постановлениями о взысканиях в отношении его, эти материалы ему не предоставили – мол, они «для служебного пользования». Понятно, что самому осужденному в ознакомлении с материалами также было отказано. После того, как оба написали заявления с просьбой ознакомить их с материалами дела, адвокату сообщили, что постановления ему вышлют по почте.
В полдень 23 декабря адвокат получил факс с информацией о том, что уже 26 декабря состоится суд. Это само по себе является нарушением, поскольку в соответствии с законом уведомить об этом должны были за пять дней до суда.
«Руководство колонии очень спешило «закрыть» моего мужа, - говорит Людмила Кучура. - Сам суд также проходил очень быстро. В ходатайстве об ознакомлении с материалами дела мужу было отказано, сказали «вам не обязательно». А адвокату дали лишь перед судом полистать. Даже когда адвокат попросил ознакомиться с выпиской из амбулаторной карты, ему сказали, что «это конфиденциально». Что, конечно, вызывает смех. В итоге суд был очень короткий».
Судья удовлетворил просьбу руководства колонии: Петра Кучуру осудили к трем годам тюрьмы строгого режима. 30 декабря он был переведен в Могилевскую тюрьму №4.
Из тюрьмы Людмила Кучура получила письмо, в котором ее проинформировали об условиях содержания мужа: одно свидание в год и одна бандероль в два килограмма.
«Они создали человеку, который является инвалидом по заболеванию сердца, ужасные условия. Сами понимаете, с таким заболеванием нужно как можно больше находиться на свежем воздухе и чтобы питание было более-менее. Но сейчас я мужу уже не смогу передать ни мед, ни сухофрукты, курагу и изюм, ни орехи, которые полезны сердечникам. Получается, что те же судья и прокурор (правда, большой вопрос – был ли на суде прокурор, потому что в прокурорской форме там никого не видели) лишили его права на здоровье, которое всем гражданам гарантирует наша Конституция», - говорит женщина.
Людмила Кучура считает, что руководство колонии № 15 хотело избавиться от ее мужа любым способом - вплоть до физического уничтожения. В подтверждение этому она рассказала о содержании одного из писем мужа, которое цензура выпустила за стены колонии не сразу.
«В декабре он мне послал письмо, в котором описывал, как его водили по запретной зоне и как все время угрожали. Но это письмо не вышло из колонии. Они его уничтожили и составили акт, что якобы муж в письме ко мне выражался нецензурно. Это, конечно, нонсенс. Но после приезда адвоката, которому муж при руководстве колонии рассказал об этом вопиющем факте, следующее письмо им пришлось отправить, потому как этот факт все равно уже стал известен».
Петр Кучура, который на тот момент содержался в помещении камерного типа в ИК-15, написал жене: «…Ведут меня всегда в штаб или медсанчасть по запретной полосе. И в тот же вечер в 20.00 и на утро 18.12. в 07.30 один контролер ПКТ начал открыто высказывать в мой адрес упреки и угрозы. Что, мол, до каких пор они меня будут водить и как я уже здесь всем надоел. И что уже меня давно нужно было вывести на запретную полосу и застрелить из автомата. И если еще раз придется меня вести, то они забросят мою шапку на колючку, часовой по мне выпустит автоматную очередь, а потом они меня пе6ребросят через один ряд проволоки и никто не разберется, с какой стороны я находился. Вот так, говорит, и будет солдатику отпуск, всем повышение и избавятся от Кучуры. И как сказал полковник Маханьков [С.В. Маханьков, начальник колонии №15 г. Могилева – ред.], что будет все по закону – то есть, предотвратили побег».
После такого письма Людмила Кучура задает вопрос: «А где есть гарантия, что таких случаев уничтожения осужденных не было?»
