Сергей Мацкевич: Власть не чувствует ответственности за страну

Белорусская власть не чувствует ответственности за страну. Этим обстоятельством председатель Рабочей группы Ассамблеи НГО Сергей Мацкевич объясняет торможение европейских программ со стороны официального Минска.

Почему прекратился приток свежей крови в общественную и политическую деятельность? Чем это угрожает обществу? Почему официальный Минск тормозит реализацию европейских программ в рамках "Восточного партнерства" и "Европейского диалога с Беларусью"?

"Белорусский партизан" попытался найти ответы на актуальные вопросы вместе с председателем Рабочей группы Ассамблеи НГО Сергеем Мацкевичем.

- Ассамблея НГО активно участвует в "Европейском диалоге для Беларуси", что вызывает крайне нервную реакцию со стороны официального Минска. Почему?

- На самом деле, правильно этот процесс называется "Европейский диалог ради модернизации с Беларусью" - получается гораздо более мягкая формулировка: не диалог по модернизации Беларуси, а диалог с Беларусью по вопросам модернизации. Речь идет о диалоге с Беларусью.

Я не думаю, что Ассамблея НГО - самый активный участник этого диалога, но мы, конечно, заинтересованы как в реализации программы "Восточное партнерство", так в том, чтобы и другие программы Европейского Союза находили отклик здесь, в Беларуси. Но, по моему мнению, идет какая-то игра, ведь белорусские власти не против общаться с Европой, проводить программы по модернизации экономики, энергетики. Но все время хотят доказать, что власть здесь главная, что должен приниматься только тот формат, который предлагает власть. А видение европейцев меньше учитывается.

А позиция европейцев - в этих процессах должна участвовать не только власть, тем более что у Европы имеются большие сомнения по поводу легитимности властей, но и общество. А наиболее организованное общество - в гражданском сообществе. Их приглашают в качестве консультантов, но власть не устраивает и такой минимальный формат "инородного" участия, поэтому и тормозят этот процесс.

Я думаю, все вернется к этому, поскольку на техническом уровне коммуникации между Минском и Европой идут. Но риторика совсем другая.

- Вся загвоздка в том, что официальному Минску не дают играть первую скрипку...

- Наверное, да. В результате, если с белорусской стороны ничего не предлагают, то ничего и не будет. Это касается того же визового вопроса. Большой ангажемент со стороны Европы по поводу снижения цен на визы, а Беларусь - молчит.

- Но Европа готова снижать цены на визы?..

- Мы вообще призываем сделать для белорусов бесплатные визы, а Европа говорит: пока хотя бы выйти на уровень 35 евро, который существует для Украины и России. Наши соседи платят по 35 евро за визы, а мы - 60. До этого уровня спокойно можно было довести стоимость виз буквально за полгода-год, нужно лишь - желание белорусских властей. Официальную позицию Минск не проявляет - просто игнорирует европейские предложения.

- 23 июля министр иностранных дел Сергей Мартынов побывал на саммите министров иностранных дел стран "Восточного партнерства". Его поездка в Брюссель после прошлогоднего демарша в Варшаве выглядела достаточно странно, а во-вторых, вместо обсуждения дорожной карты и перспектив «Восточного партнерства» Мартынов присутствовал в роли груши для битья. Для чего министр вообще туда ездил?

- Белорусский МИД - чуть ли не единственная коммуникация, которая осталась у властей с Европой. Полностью отрезать европейский вектор не очень хочется - Беларусь оказывается беззащитной перед Россией. Я думаю, миссия Мартынова заключалась в том, чтобы каким-то образом уравновесить белорусско-российский вектор, который однозначно ведет к зависимости. В этом плане Мартынов понимал, куда едет, знал, что получит «пинка»: если ситуация в стране только ухудшается - невозможно, чтобы европейские структуры на это закрыли глаза.

Может, Минск надеялся, что в Европе не станут говорить о политзаключенных. Но пока что европейцы придерживаются твердой позиции, что нас, конечно, радует - иначе политзаключенные будут сидеть веками, и никто и пальцем не пошевелит ради их освобождения.

По сравнению с прошлогодним демаршем поездку Мартынова с натяжкой можно назвать шагом навстречу. Но пока что никакого нормального диалога между Минском и Европой не ведется.

- Кстати, известный аналитик Иоффе заявил, что Запад уже программ России последнюю битву за Беларусь. Вы согласны?

- Я бы так категорически не говорил. Правда, Западу пока что нечем гордиться в отношении Беларуси. Но, по крайней мере, мы можем отметить довольно достойную позицию Европы по недопустимости существования политзаключенных в центре Европы. Ведь раньше на проблему закрывали глаза и общались, тем самым более развязывали руки режиму для репрессий. Пока еще идет процесс относительно жесткой позиции в отношении Беларуси, но чем это все закончится - неизвестно.

Честно говоря, на сегодняшний день Россия имеет больше успехов на белорусском фронте. Но неужели кто-то мог всерьез рассчитывать, что, например, строить атомную электростанцию здесь будет Франция, а не Россия?.. Поэтому все идет достаточно логично. Но говорить, что Европа проиграла, - я бы не стал.

- Нынешняя принципиальная позиция Европы - насколько она прочна? Или это очередная декларация, желание?

- Это пока что декларации и желание. Раньше были только декларации - желания не очень. А окончательная ли это позиция Европы - не знаю, но надеюсь, что да.

Вообще, мне очень хотелось бы, чтобы эту ситуацию оценивали не только политики и общественные активисты, а прежде всего наше общество. Если для нормального развития страны нужно сделать какие-то шаги, минимальные шаги, - выпустить конкретных людей из тюрьмы, если это нужно для благосостояния страны, то у меня как у простого человека возникает вопрос: почему власть это не делает? Израиль выпускает тысячи человек из тюрем за одного капрала! А здесь на весах процветание страны - и эти шаги не делаются. Власть не чувствует ответственности за страну. И общество тоже относится к этому безразлично, к сожалению, нет с его стороны какого-то давления.

А все из-за того, что и власть не выбирается, и связей с обществом не хватает.

- Что следовало бы сделать, чтобы сдвинуть эту ситуацию с мертвой точки?

- Просто этот процесс не быстрый, наверное, долгосрочный. Люди должны через себя пропускать ситуацию. Когда затрагиваются непосредственно их права - они начинают сплачиваться и пытаются защитить права реально, пытаются что-то сделать не только на кухне или в виртуальном пространстве. Мы не раз видели, как люди бьются против строительства китайского технопарка, против вырубки деревьев, против строительства той же АЭС, не говоря о протестах рабочих. Это не "спровоцировано оппозицией", это случаи, когда люди чувствуют: за свое нужно бороться самим. Но это долгий процесс...

После таких взрывов на каждом локальном уровне власти еще удается загнать внутрь этот протест. Но не факт, что «душительных» сил хватит в будущем.

- Какие наиболее актуальные проблемы Ассамблея НГО поднимает сейчас в рамках «Восточного партнерства»?

- Организованный общественный сектор имеет общую позицию - надо использовать эти возможности, чтобы привнести европейские стандарты, европейские нормы в Беларусь. К сожалению, власть отталкивает эти проекты, но в принципе это можно было использовать, чтобы показать нормальное сотрудничество третьего сектора с властями, чтобы показать возможность сотрудничества местных властей с обществом. Но, видимо, из-за более глобальных политических вопросов власти тормозят этот процесс.

Третий сектор единодушно выступает за реализацию европейских программ. Но не так: Европа дает деньги, а власть как хочет, так ими и распоряжается. Нужно, чтобы это проходило и исполнялось по-европейски. Да, власть, может, и распоряжается деньгами, но делает это открыто и прозрачно, отчитывается за сделанное. Нужно показывать, что общественный контроль только повышает эффективность программ.

К сожалению, эти программы не реализуются. Так же, как и "Диалог по модернизации с Беларусью".

- Но Ассамблея НГО каким-то образом пытается добиться решения визового вопроса?

- Да, для этого в прошлом году была создана общественная коалиция "Без визы". С самого начала мы рассчитывали, что будет взаимный интерес и властей, и общества. А вот нет! Визовый вопрос вполне можно было сделать неполитическим, но власти сами вносят политику в эту проблему. А так вопрос со снижением цены на визы можно было спокойно решить за полгода!

У нас и так наибольшее количество шенгенских виз на душу населения - люди и с такими большими визовыми ценами ездят в Европу. Может быть, это тоже не нравится властям.

- Какие еще вопросы волнуют Ассамблею НГО?

- Традиционно мы концентрируемся на ситуации внутри Беларуси. Мотивация к участию в общественной деятельности, к участию в совместной деятельности по продвижению своих интересов, отстаивании своих прав - это для нас основное направление деятельности. Последние годы, особенно после изменений законодательства, которые ухудшили условия для общественной деятельности, после репрессий властей против общественных активистов, приток людей в общественный и политический сектор снизился. И это серьезная проблема. Система образования не воспитывает ответственную личность, семьям некогда воспитывать ответственных людей, потому что надо зарабатывать деньги на жизнь: все это уменьшает базу для общественной деятельности. Это наша основная забота.

- Мало того, что третий сектор действует в подполье...

- Есть такое.

- ...так третий сектор еще не имеет притока новой крови, консервируется?

- Все взаимосвязано. Если в демократических странах государство перекладывает на общественный сектор решение части проблем, тем самым экономит силы, средства, ресурсы, то у нас, чтобы прийти в общественную деятельность, нужно преодолеть множество барьеров, противостоять репрессиям вместо партнерского сотрудничества. Мы уже мечтаем о нейтральном отношеним государства к общественной деятельности - не о поддержке, хотя бы нейтральное отношение.

- Чтобы не душили...

- Чтобы не обращали внимания, скажем так. К месту параллели с независимой прессой: если бы не мешали - она бы развивалась. Государство определяет направления, по которым теоретически можно получить помощь - например, правозащитники не имеют шансов легально ее получить. Да и по другим направлениям организации делятся на лояльные-нелояльные. А созданные сверху по инициативе властей неправительственные организации - это скорее структуры власти, которые, как тот же БРСМ, нельзя назвать общественными организациями.

В июне мы провели VII Конгресс Ассамблеи НГО. Конгресс подтвердил наиболее актуальную проблему - отсутствие притока новых активистов. С другой стороны, многие общественные организации существуют достаточно давно и стали профессиональными, имеют экспертный потенциал. Проблема в том, чтобы общественные организации не теряли связи со своими целевыми группами. Они создаются как инициативы граждан и потом хотели бы распространить свою деятельность на своих поклонников. Но в связи с репрессиями часто сужаются до уровня небольших инициатив, которые для себя работают.

Это, с одной стороны, естественно вытекает из ситуации, но если проблемы не замечать, то потом эти организации будут отрываться от целевых групп. И что бы ни сказали общественные организации - общество нас не услышит...