Николай Чергинец определил писателей, чье творчество подрывает государственные устои
Судя по всему, сенатора возмутили имена некоторых писателей, чьи имена и книги оказались в перечне социально-значимой литературы.
Процитируем высказывание Николая Чергинца по агентству «Интерфакс»:
«Группа людей, негативно относящихся к государству и власти, предложила внести в число социально— значимой литературы 6-ти или 8-томник Ларисы Гениуш, фашистского прихвостня Арсеньевой (Наталья Арсеньева — ИФ) и семитомник Законникова (Сергей Законнников — ИФ), у которого и двух (томов — ИФ) не наберется».
«Только если взять его более 120 публикаций в оппозиционной прессе, направленных на подрыв власти, государства, против социальных устоев государства», — продолжил сенатор.
Чергинец уточнил, что список формируется институтом литературы Национальной академии наук.
«Форма, по которой мы определяем социально-значимую литературу — устарела», — заявил писатель на заседании президиума Совета министров в Минске при обсуждении проблемы издания социально-значимой литературы.
Для изменения такой ситуации писатель предложил «создать небольшой общественный совет, который определит перечень социально-значимой литературы, чтобы уже на месте люди занимались агитацией и пропагандой этой литературы». Чергинец считает необходимым привлечь к работе этого совета Союз писателей.
Глава Союза писателей уточнил, что в его общественное объединение входит 416 человек, из которых 216 являются выходцами из Союза писателей, находящегося в настоящее время в оппозиции к власти.
Сказанное Николаем Чергинцом в который раз заставляет задуматься — а доживем ли мы до того момента, когда творчество писателей будет оцениваться по их вкладу в литературу, а не по отношению к той или иной форме государственного порядка, существующего в текущий момент?
История напоминает — сколько имен оказались незаслуженно забыты в советский период. Гумилев, Набоков, Бунин, Бродский, Довлатов, Алешковский… Список можно продолжать, и он будет очень, очень длинным. Все эти писатели не вписывались в устои. Однако можно с достаточно большой долей уверенности сказать, что выпадение этих и других имен на столь долгий срок из сознания жителей нашей тогда еще очень большой страны, стало немаловажным фактором в ряду других причин, породивших бездуховность, безвкусие и пошлость в умах. А вот многоликий советский агитпроп умер, оставив не так уж много шедевров литературного наследия.
Способствует ли подход определения и клеймения инакомыслящих построению единого гражданского общества в стране? Ответ очевиден.
И так много набралось демаркационных линий, разделяющих белорусов. Например, по политическим мотивам. Стоит ли вводить еще одну? По литературным пристрастиям? Решать обществу.
