"Люди не чувствуют себя свободными, даже держа в руках свои смартфоны". Что говорили белорусские правозащитницы на конференции ОБСЕ
В рамках конференции ОБСЕ по человеческому измерению, которая проходит в Варшаве, был проведен сайд-ивент с участием белорусских правозащитниц. Они затронули тему пыток, культуры, того, как политические репрессии влияют на повседневную жизнь белорусов, а также того, как чувствуют себя политзаключенные. "Вясна" приводит выступления всех эксперток.
- Виктория Федорова, Наталья Сацункевич и Татьяна Нядбай
Екатерина Кузнецова, БХК: "Это не о политике, а о нехватке знаний"
"Я бы сказала, что часто, особенно сегодня, мы слышим вопрос: насколько плоха ситуация с правами человека в Беларуси? Ухудшается ли она? Вопрос непростой. Оставляя в стороне ситуацию с пытками, которая всегда является сложной, я бы использовала медицинский термин. Иногда состояние пациента описывают как "критическое, но стабильное". Я бы сказала, что это довольно точно описывает текущую ситуацию с правами человека в Беларуси. Они находятся в критическом, но стабильном состоянии.
Я расскажу больше о том, как эта ситуация влияет на жизнь людей в Беларуси, а также за ее пределами, потому что из-за страха преследований многим белорусам пришлось покинуть страну. По данным Верховного комиссара ООН, как минимум 300 тысяч человек покинули Беларусь, но наши эксперты склонны думать, что эта цифра составляет от полумиллиона до миллиона белорусов, вынужденных покинуть страну. И, разумеется, они также подвергаются преследованиям. Режим пытается дотянуться до них за пределами страны.
Одним из важных событий этого года стали заочные судебные процессы, которые становятся все более распространенными. Также мы наблюдаем, как развивается так называемый "паспортный указ", связанный с различными административными барьерами, которые мешают людям, вынужденным покинуть страну, распоряжаться своей собственностью, например, в Беларуси. Этот фактор также является значимым. И тот факт, что люди не могут получить свои паспорта, только добавляет нестабильности для этой категории людей.
Мы уже долго обсуждаем атаки на свободы, такие как свобода ассоциаций и свобода выражения мнений. Но сейчас мы видим, как сокращение гражданского пространства и ликвидация организаций гражданского общества сказываются на уязвимых группах населения, которым они помогали. Например, в этом году эксперт в образовании заявил, что мы видим, как школы отказывают детям с инвалидностью в возможности интегрированного обучения. Это не о политике, а о нехватке знаний, так как организации, которые помогали этим детям, были ликвидированы в 2022 году. В 2024 году мы видим, как государство не справляется с помощью этим детям.
Также предпринимаются попытки заменить ликвидированные организации гражданского общества государственными НПО или другими одобренными государством институтами, но у них, очевидно, ограниченные возможности и опыт. Они не могут передавать опыт, не могут получить доступ к европейскому или другому международному опыту. Например, по поводу домашнего насилия, государство заявляет, что у них есть приюты, но приюты не могут быть государственными учреждениями. И если они работают с понедельника по пятницу, с 8 до 17, это не полноценный приют, потому что это государственное учреждение. Поэтому мы видим, как политические репрессии, начавшиеся в одной сфере, приводят к деградации системы здравоохранения, образовательной, культурной и социальной сфер. Чёрные списки людей, которые выступали или были активны в 2020 году, все еще действуют. Людям ограничивают возможности трудоустройства или их контракты прекращаются или не продлеваются.
Мы видим две тенденции: с одной стороны, из-за оттока людей и демографической ситуации в целом наблюдается нехватка рабочей силы, но, с другой стороны, в этом году еще 14 преподавателей не продлили контракты, например, в Государственном университете. Так мы видим, как политические репрессии влияют на повседневную жизнь белорусов.
Я добавлю здесь, что новый "железный занавес" возводится с обеих сторон. Белорусские власти поддерживают антизападную риторику, но также существуют трудности с получением виз и пересечением границ. Это вызывает большую тревогу, потому что культурные и социальные связи чрезвычайно важны, особенно для молодого поколения белорусов. В итоге, я бы сказала, что сейчас у нас история государства наблюдения или полицейского государства, где люди не чувствуют себя свободными, даже держа в руках свои смартфоны. Каждый понимает, что их устройства могут быть проверены, и они сами цензурируют то, что у них на телефоне, что, конечно, ненормально. Такая ситуация, когда люди знают, что можно говорить открыто, а что нельзя, является частью повседневной жизни каждого белоруса".
Виктория Федорова, Международный комитет по расследованию пыток в Беларуси: "Одна страна важна, но нам нужно больше голосов"
"Моя тема — это пытки. Прежде всего, хочу отметить, что мы начали документировать случаи пыток с августа 2020 года, и вместе с нашими коллегами из «Вясны» на данный момент мы собрали почти 4000 случаев. Сейчас мы присоединились к Международной платформе по ответственности для Беларуси. Но, продолжая документировать эти случаи, мы можем на 100% уверенно сказать, что, к сожалению, пытки продолжаются до сих пор.
Например, Виктор Бабарико — мы не имеем о нем никаких сведений уже 600 дней. Я не знаю, жив ли он. Мария Колесникова и другие — о них также нет информации, ничего не известно об их состоянии здоровья уже почти два года.
Завершу конкретными рекомендациями, которые я хочу озвучить вам как государствам-членам ОБСЕ с учетом целей этой организации. Во-первых, мы призываем вас и ваши государства продолжать поддерживать демократические силы, правозащитные организации и все усилия по сбору и сохранению доказательств преступлений против человечности, совершенных в Беларуси. Во-вторых, присоединитесь к Литве в этой инициативе по передаче ситуации в Беларуси в Международный уголовный суд. Одна страна важна, но нам нужно больше голосов. Мы должны показать, что объединенная Европа едина, и мы верим в это дело, потому что, к сожалению, у нас нет надежды на справедливость в нашей собственной стране. Далее, подайте жалобу в Международный суд по Конвенции против пыток и в отношении нарушений конвенции Россией. Мы считаем, что важно использовать все доступные правовые средства, потому что они были созданы для защиты, и кто-то их создал, так почему бы их не использовать?
Платформа международной ответственности для Беларуси имеет достаточно доказательств массовых пыток и систематического характера всех нарушений. Поэтому мы готовы поддержать каждое государство, которое захочет начать такую инициативу. И, конечно, последнее, но не менее важное — это ваши национальные расследования в ваших собственных странах и принцип универсальной юрисдикции. Присоединяйтесь к Литве, как это сделала первая страна, начав такое уголовное дело в своей национальной системе. Это также возможно в многих странах, которые являются участниками ОБСЕ".
Наталья Сацункевич, ПЦ "Вясна": "Политзаключенные обычно говорят о постоянном чувстве страха"
"Я покинула Беларусь в январе 2021 года из-за уголовного преследования. Меня внесли в список, и я была объявлена в розыск. Сегодня я живу за границей, как и многие мои коллеги и друзья, продолжая поддерживать и защищать права человека. Мы ежедневно мониторим ситуацию с правами человека в Беларуси, и по количеству наших отчетов можно судить, что кризис с правами человека только усугубляется. В Беларуси нет никаких системных изменений. Сейчас в стране насчитывается три с половиной тысячи политических заключенных, и на данный момент 1288 из них находятся в тюрьме.
Что значит быть политическим заключенным в Беларуси и какие статьи могут быть использованы против них. Примерно половина дел — это статьи, связанные с участием в протестах, в основном в августе и осенью 2020 года. Представьте себе, что до сих пор белорусская милиция разыскивает и задерживает людей, участвовавших в митингах в августе 2020 года. Также очень популярными являются так называемые диффамационные статьи, связанные с клеветой и оскорблениями в адрес государственных служащих или главы государства.
Во время задержания, следствия, судебных разбирательств и затем в местах заключения политических заключенных подвергают пыткам и бесчеловечному обращению. Их заставляют много и тяжело работать, обычно шесть дней в неделю, при этом их зарплата составляет около 1-2 евро в месяц. Им шантажируют свиданиями и телефонными звонками с их семьями, они лишены квалифицированной медицинской помощи. Пища, которую им предоставляют, обычно плохого качества и не содержит необходимых витаминов.
Среди этих людей есть самые разные — начиная от подростков до людей 72-73 лет, находящихся сейчас в тюрьме. Среди них есть врачи, священники, журналисты, правозащитники, адвокаты, женщины и мужчины.
Находясь в статусе политзаключенного, ты всегда ощущаешь давление на свою семью. С января этого года был известен случай, когда за три дня по всей стране было проведено около 100 обысков и арестов. Основной целью была борьба с семьями политзаключенных, которые получали помощь в виде посылок. Людей буквально наказывали за получение бананов, молока и хлеба. Власти жестко реагируют на проявления солидарности и поддержки.
Что значит быть освобожденным политическим заключенным? На сегодня более 2000 политзаключенных были освобождены, в основном, после полного отбытия срока наказания. Но после освобождения это означает, что человек будет находиться под постоянным контролем полиции, с ежедневными проверками. Это также означает, что может быть возбуждено новое уголовное дело. Политзаключенные обычно говорят о постоянном чувстве страха. К сожалению, с каждым днем все сложнее получить информацию о том, что происходит, так как люди боятся контактировать с правозащитниками и независимыми СМИ. Например, организация «Вясна» была признана экстремистской, и участие в ней или передача любой информации может привести к уголовному преследованию. На сегодняшний день пять моих коллег и друзей, правозащитников из «Вясны», находятся в тюрьме. Единственное их «преступление» — они хотели, чтобы права человека уважались в Беларуси. Я особенно хочу упомянуть лидера «Вясны» Алеся Беляцкого, который отметил свое 62-летие в тюрьме всего несколько недель назад. Мы требуем освобождения всех политических заключенных — это абсолютное требование. Призываем присоединиться к нам в борьбе за их освобождение и обратить особое внимание на людей с особыми проблемами со здоровьем. Сейчас нам известно о шести случаях, когда политзаключенные умерли в тюрьмах, и для некоторых людей освобождение — это вопрос жизни и смерти.
Также я призываю государства-участники ОБСЕ оказывать поддержку освобожденным политзаключенным и их семьям, когда они приезжают в ваши страны. Многие из них вынуждены уезжать из Беларуси, многие хотят покинуть страну хотя бы на некоторое время. Все они нуждаются в реабилитации — медицинской, психологической и всесторонней поддержке".
Татьяна Нядбай, Белорусский ПЕН: "Когда человека лишают возможности заниматься культурной, его разрушают морально"
"По состоянию на 30 сентября 2024 года, в тюрьмах находится как минимум 37 преподавателей и как минимум 164 культурных деятеля. Сегодня белорусская культура не имеет государственной поддержки, чтобы защищать, развивать и продвигать её. Ответственность за культуру лежит только на её носителях, на нас, и нам нужна ваша поддержка и поддержка наших союзников. Белорусский язык формально остаётся одним из государственных языков в конституции Беларуси, но сфера его использования сужается с каждым годом.
Государство репрессирует, избивает и пытает белорусскоязычных граждан с ещё большей интенсивностью. Мы ведём мониторинг нарушений культурных прав и прав человека в отношении культурных деятелей. Я не хочу рассказывать то, что вы можете прочитать на нашем сайте, поэтому сосредоточусь на историях политзаключённых.
«Алесь Беляцкий». Книга была написана, когда Алесь Беляцкий был впервые арестован с 2011 по 2014 год. Сейчас известно, что Алесь Беляцкий пытается писать письма своей жене Наталье и родственникам, и она получает некоторые из них, но очень редко и, конечно, не все. Эта книга была в основном написана в письмах из тюрьмы. Это послание от его жены сегодня.
По словам Натальи: "Он никогда не получал ни одной продуктовой передачи, которая может весить до 50 килограммов, за всё время нахождения в колонии. Это связано с тем, что его часто лишают права на их получение из-за наказаний, а также потому, что посылки могут отправлять только ближайшие родственники.
У Алеся есть брат, но он живет очень далеко. Примерно полтора месяца назад он отправил ему два килограмма шоколада и медицинскую посылку. Она дошла до Алеся, но это очень мало, учитывая, что это единственное, что он получил за всё время в колонии".
Другой человек — Максим Знак. Он написал книгу в первый год своего заключения. Максим — блестящий юрист и один из великих умов. Мы точно знаем, что он пытался писать другие рассказы, прозу и стихи, но мы их никогда не получали. Известно, что рукописи других политических заключённых, написанные в тюрьме, уничтожаются тюремными властями. Максим Знак с февраля 2023 года находится в статусе инкоммуникадо и содержится в карцере. Он находится в одиночном заключении.
Кого-то избивают, и остаются синяки, которые могут служить доказательствами пыток. Но когда человека лишают возможности заниматься культурной или интеллектуальной работой, его разрушают морально, не оставляя видимых следов. Многие писатели пытаются писать книги в тюрьме, но, к сожалению, рукописи уничтожаются, и нет возможности их получить и сохранить из-за ограниченной переписки. Это относится и к другим заключённым писателям, и это, безусловно, огромная утрата для белорусской культуры и общества.
В одиночной камере человека могут держать не более 15 дней, но по закону его выводят через 15 дней только для того, чтобы снова туда поместить. Этот цикл может повторяться несколько месяцев, полгода или даже год.
Ещё одна история. Имя этого человека было запрещено упоминать в официальных изданиях ещё до 2020 года. За четыре месяца он завершил первый полный перевод «Илиады» на белорусский язык. У него нет своего адреса. Он скрывается у друзей, меняет квартиры и, несмотря на всё это, создает блестящие произведения. У него нет официального трудоустройства в Беларуси.
Эти люди нуждаются в нашей и вашей поддержке как союзников. Нам нужны союзники в их странах и в других странах, чтобы сохранить нашу культуру. Так, чтобы рядом с восточной границей Европейского союза была демократическая страна, которая уважает права человека и приносит мир.
Поддержка есть, но её недостаточно. Она нуждается в усилении. Срочные меры принимаются, но этого недостаточно.
Нам нужна ваша поддержка. Белорусские правозащитники сегодня выполняют сложную и важную работу, которая принесёт плоды, когда придёт время восстанавливать страну. Если мы ничего не сделаем сейчас, через пять лет это будет чёрная дыра. И ещё одна просьба к нашим союзникам — к другим европейским странам: мы ценим гуманитарные визы, предоставленные Польшей и Литвой, но эти визы стали опасными для людей внутри Беларуси.
Обычные шенгенские визы могут спасти жизни и свободу. Это также важно, учитывая ситуацию в Грузии и ситуацию в феврале. В Грузии особенно нужна гуманитарная помощь и коридор для белорусов в европейские страны. Это также вопрос визовой политики ЕС".
