Бобруйчанина будут судить за "публичные призывы к организации митинга". Рассказываем, что это за статья

В судe Бобруйского района и г. Бобруйска 4 апреля начнётся суд над местным жителем Вадимом Нехаем. Его обвиняют по трём статьям Уголовного кодекса: ч. 1 ст. 368 (оскорбление Лукашенко), ч. 2 ст. 367 (клевета на Лукашенку) и ст. 369-3 (публичные призывы к организации или проведению незаконных собрания, митинга, уличного шествия, демонстрации или пикетирования либо вовлечение лиц в участие в таких массовых мероприятиях). Что примечательно, по последней статье Уголовного кодекса в Беларуси до этого никого не судили. Разбираемся с юристом, что это за статья и почему власти её раньше не применяли. 

15 августа," Пушкинская", прощание с погибшим демонстрантом Александром Тарайковским на акции протеста 10 августа. Фото: spring96.org

Примечательно, что состав преступления, предусмотренный статьёй 369-3 был введён в Уголовный кодекс ещё в 2011 году, после событий "Плошчы-2010", когда власти сделали вывод, что от развития цифровых технологий, посредством которых собирались молчаливые акции протеста, надо отгородиться законодательным барьером, не особо задумываясь над тем, какую угрозу несёт этот состав преступления правам человека.

"Длительное время власти держали инструментарий для репрессий в отношении свободы слова и собраний в формате "мёртвой" статьи. Она не применялась, потому что в широком арсенале репрессивных инструментов были превентивные задержания за мелкое хулиганство и неповиновение участников мирных собраний.

Уже после освобождения в 2015 году политических заключённых, Николай Статкевич стал "расширять пространство свободы" пусть и немногочисленными акциями в центре Минска, но очень решительными и символичными. В ответ на это власти ввели практику преследования граждан за анонсы таких мероприятий на страницах в соцсетях.

Смысл репрессии состоял в том, что пока исполком не менее чем за пять дней не даст одобрение и не согласует акцию, о ней формально нельзя писать публично, называя дату, место и время. Подобные положения национального закона "О массовых мероприятиях" критиковались правозащитным сообществом на всех площадках, оценивались как не совместимые с правами человека Венецианской комиссией, соображениями Комитета по правам человека по обращениям на постановления судов, которыми граждан репрессировали в административном порядке по ч. 2 ст. 23.34 КоАП", — рассказывает юрист.

Власти под давлением ЕС и США пошли на смягчение репрессивного потенциала национального закона и ввели уведомительный порядок для собраний в специально обозначенных местах, где целевая аудитория собрания точно не услышит и не увидит ничего происходящего. Дальше была история про необходимость оплаты услуг по охране общественного порядка, медицинского персонала и коммунальных служб.

"И вот после 2020 года власти не стали церемониться, и "оживили" ст. 369-3 УК, которая в принципе для обычного человека сложна для восприятия, не говоря уже о предсказуемости юридических последствий. Состав преступления, который предусмотрен этой статьёй, формально-материальный, это означает, что в рамках данной статьи может быть несколько составов преступлений. То есть на практике она может применяться как за формальное нарушение национального закона, регулирующего порядок проведения массовых мероприятий, так и за действия, которые влекут тяжкие последствия.

Часть, которая может применяться за формальное нарушение национального закона, представляет наибольшую угрозу для прав человека. Логика властей после 2020 года такова, что за пост в социальных сетях о месте, времени и дате проведения мирного собрания, или даже просто за сообщение о том, что нужно собраться, власти уже не будут себя утруждать административным задержанием, и даже не будут махать санкцией ст. 369-3 УК, а просто берут под стражу человека, который такой пост опубликовал".

Юрист в этом замечает одну тенденцию: власти посредством законодательных механизмов выжигают любую возможность для публичной дискуссии и своей критики, по сути обратной связи с обществом, с использованием уголовно-правовых норм, которые не только не являются предсказуемыми с точки зрения юридических последствий, но ещё и грубейшим образом нарушают права человека на законодательном уровне, по сути это открытая политическая репрессия в отношении всех лиц, находящихся под юрисдикцией Республики Беларусь.