Скраб из тюремных каш, мыло как духи и пинцет из спичек. Бывшие политзаключённые женщины рассказали про уход за собой в заключении

"Для меня это была связь с волей и прошлой жизнью, и своего рода протест, потому что это одна из немногих вещей, которой лишить нельзя", — говорит бывшая политзаключённая про макияж в колонии.

В политических камерах Изолятора временного содержания и Центра изоляции правонарушителей на Окрестина в последние два с половиной года власти создали такие условия, чтобы подавить в задержанных всё человеческое: их лишили передач со сменным бельём и средствами гигиены, душа, прогулок, спальных мест и ограничили даже в кислороде. В следственных изоляторах установлены ограничения для передач декоративной косметики и средств для ухода, а использование некоторых из них диктуется большой очередью к умывальнику в камере. В колонии запрещена в передачах декоративная косметика, а времени на уход за собой очень мало. Но белорусские политзаключённые даже в таких условиях придумывают, как ухаживать за собой с помощью декоративной и уходовой косметики, а также подручных вещей. Иногда поддерживать базовый уровень гигиены получается в заключении с трудом — бывает, что даже за прокладки нужно бороться. Бывшие политзаключённые называют уход за собой и макияж в заключении ритуалом, который заземляет и связывает их со свободой, для некоторых это — своего рода терапия, а для кого-то — даже протест.

"Вясна" расспросила бывших политзаключённых женщин о том, как им удавалось ухаживать за собой и соблюдать гигиену в ИВС и ЦИП на Окрестина, ИВС Могилёва, СИЗО № 1 на Володарского, тюрьме № 8 в Жодино и женской гомельской колонии № 4. 

ЦИП на Окрестина. "Когда я пару раз помыла голову кусочками окрестинского мыла, то решила, что лучше вообще не мыть голову"

Бывшая арестантка ЦИП на Окрестина  [её имя не называется в целях безопасности] удерживалась там в ноябре 2022 года. Она была в печально известной двухместной политической камере № 15, где одновременно находилось от 11 до 18 человек. Девушка рассказывает, как ей там удавалось поддерживать гигиену:

"Там у нас не было ничего для ухода за собой. Было только местное мыло, но такое, от которого волосы после мытья становятся хуже. И это не преувеличение. Поэтому в камере были люди, которые не мыли волосы и по 10 дней. Наста Лойко у нас была рекордсменка: она не мыла голову две недели, но было ощущение, что помыла вчера — у неё так хорошо волосы выглядели. 

Я не могла столько не мыть голову. Через четыре-пять дней у меня начиналась истерика из-за того, что я не могу помыть волосы. Я начинала всех доставать, чтобы дали мне мыло. Но когда я пару раз помыла голову кусочками окрестинского мыла, то решила, что лучше вообще не мыть голову. Оставалось только ждать выхода, чтобы помыть нормально голову и помыться самой. Я пробовала мыть лицо мылом, которое там выдавали, но оно очень стягивало кожу, поэтому отказалась от этой идеи.

На Окрестина медсёстры выдавали максимум две гигиенические прокладки на день на человека, но этого было мало.

У нас была в камере девочка, которая делала массаж лица другим. Это было очень благотворно. Но на Окрестина реально улучшилась кожа, потому что ты не ешь сладкого и другой гадости, несмотря на то, что еда на Окрестина сама являлась гадостью. У меня на "сутках" была чистая гладкая кожа. После ареста я похудела на шесть килограмм. 

Но вообще, там уничтожается всё женское. В двухместной камере нас было до 18 человек. И девочки спорили, чтобы не мылись сильно, чтобы не было испарения. Но как там можно всем не мыться? Я постоянно мылась, стиралась, как енот-полоскун. Я заходила в туалет, брала бутылку с водой, намыливала тело этим несчастным мыльцем на два грамма, а потом обливалась водой. Я старалась постоянно вот так поддерживать гигиену, несмотря на то, что там не было условий".

ИВС на Окрестина. "Нам было всё равно, что в камере были видеокамеры, — мы просто хотели помыться"

Бывшая политзаключенная Дарья Король

20-летняя бывшая политзаключённая Дарья Король, которая была задержана в конце июня 2022 года в рамках уголовного дела по “народной” статье 342, вспоминает условия содержания в Изоляторе временного содержания на Окрестина: 

"Там всё очень плохо с гигиеной. Рассчитывать на то, что что-то дадут, вообще не приходилось. Раз в неделю давали четвертинку хозяйственного мыла. Оно было для всего: для мытья посуды, для рук, для стирки. Также давали на день нарезанную туалетную бумагу, но её было мало. Мы периодически просили, но приносили не всегда. Из средств гигиены — это всё, что было там. На Окрестина была горячая вода, но это не сильно спасало".

В двухместной камере в ИВС на Окрестина удерживались одновременно до 13 женщин. По словам девушки, некоторым при задержании удавалось взять вещи и средства гигиены.

"Так у Виктории Навицкой была с собой сумка с вещами — она отсидела до этого 26 суток на ЦИПе. Поэтому у нас на камеру были три зубные пасты, а зубы мы чистили пальцами. Но это было лучше, чем ничего. И можно было бы рот прополоскать зубной пастой. У нас было пару бутылок мыла. Мы мылись по вечерам в этом непонятном туалете этим мылом. Им же мы стирали и вещи. Я несколько раз стирала свою майку, чтобы она приятно пахла. Я её сушила целый день руками — просто махала ей по камере, всё равно заняться было нечем. Тем мылом и умывались, потому что кожа очень сильно грязнилась, и хотелось хоть чем-то очиститься. Нам было всё равно, что в камере были видеокамеры, — мы просто хотели помыться. 

С прокладками было всё сложно. Было как-то, что на трёх человек на сутки выдали две прокладки — и что нам с ними сделать?! Поэтому мы все всегда просили прокладки и собирали их. На вечерних "шмонах" у нас выворачивали пакеты, вытряхивали из пачек прокладки".

ИВС Могилёва. "Когда мне выдали зубную щётку, то я расчёсывала ей брови и чёлку"

Ещё одна арестантка [её имя не называется в целях безопасности] рассказала "Вясне", как ей удавалось поддерживать хотя бы базовый уровень гигиены в ИВС в Могилёве, где она отбывала "сутки" в ноябре 2022 года:

"Там меня очень злило не отношение сотрудников, не издевательства, а именно то, что мне не давали голову помыть и зубы почистить. Но когда мне выдали всё же зубную щётку, то я расчёсывала ей брови и чёлку, потому что у меня волосы вьются.

Если была влажная или обычная салфетка, то на неё наносила мыло, чтобы хоть немного освежиться. Каждый день я стирала одежду в холодной воде. Но оказывалось, что мыло не вымывало даже пот, поэтому приходилось перестирывать. После тренировки тяжело было выстирать одежду. Когда меня переводили в другую камеру, где есть горячая вода, то я быстро стирала и за два часа могло что-то высохнуть, как, например, лифчик.

Там не выдавали прокладки. У меня в месяц были два раза месячные из-за стресса. Я просила у сотрудников прокладки, но они сказали, что у них такого нету. Тогда я попросилась к врачу, а тот мне дал марлю и вату. Я их скрутила — и это было моей прокладкой.

Во время "суток" у меня стали очень трескаться губы, потому что не увлажняла их. Врач мне дала мазь календулы, чтобы я хоть как-то мазала губы".

Тюрьма № 8. "Мылом промазывали швы изнутри одежды — и какое-то время очень вкусно пахли"

57-летняя Наталья П. удерживалась в жодинской тюрьме № 8 до суда более полугода. Бывшая политзаключённая рассказывая про уход за собой в жодинской тюрьме, отметила в первую очередь, что её, как и остальных заключённых, спасала женская взаимовыручка и поддержка:

"Когда после Окрестина девочки попадают в тюрьму и знают, что это на пару месяцев минимум, то начинают обживаться. Как бы там ни было, это становится твоим домом на некоторое время, где нужно налаживать быт. И когда обживаешься, знакомишься с другими, то хочется красивого. Нужно где-то находить красоту, а это, в первую очередь, в себе и в девочках-сокамерницах. Но это квест ещё тот, потому что как из ничего делать что-то? Декоративная косметика для передач запрещена в жодинской тюрьме, но когда девушек вывозили на допросы в районные центры, то родным что-то удавалось передать им из косметики, например, тени или тушь. Из этого можно было сделать макияж и создать какой-то образ. 

Женщинам всё же сложнее, чем мужчинам. В тюрьму, на "Володарку" и Окрестина попадаешь голый и невесёлый, что называется, потому что на этапах забирают всё: расчёски, резинки для волос, зубные щётки, пасты. Кому как повезёт, но, естественно, политическим везёт меньше. Девочки делятся всем: прокладками, дорогим душистым мылом и даже бельём. Хозяйственное мыло выдавали в тюрьме, и у девочек был запас, чтобы поделиться с новенькими. Я приехала без ничего. Меня девочки встретили и тоже поделились. Когда выходишь, то нужно оставить всё — другим пригодится.

Но самое главное в тюрьме — это не декоративная косметика, а средства для ухода. Там я поняла, что хозяйственное мыло — наше всё. Наша бабушка называла его простым мылом. Так это простое, почти чёрное мыло, оказывается, отлично промывает волосы в горячей воде. Хорошо намыливаешь под горячей водой, а потом полощешь в ледяной воде — и волосы становятся блестящими и хорошо расчёсываются. 

Вместо скраба для тела использовали тюремные каши из овсянки и риса. Они прекрасно заменяли скраб. Крем для лица не все могли получить. Некоторые, как я, были лишены посылок и передач. Тогда крем заменяли растительным маслом, а если было оливковое — то это вообще супер-люкс! Его мы использовали и для массажа, который делали друг другу. Это было полезно для кожи лица. 

Из дорогого мыла получились отличные сухие духи, которые очень вкусно пахли. Мы им промазывали швы изнутри одежды — и какое-то время очень вкусно пахли. Хорошо парфюмированный гель для душа использовали как универсальное средство, в том числе, как освежитель для воздуха. Мы разводили его в воде, взбалтывали, наливали в бутылочку с распрыскивателем и брызгали на волосы, одежду, по камере. 

Что касается декоративной косметики, то молодёжь экспериментировала и рисковала, и подводила стрелки обычным фломастером. Тени можно было сделать из карандашей для рисования. Тут мы впадали в детство: слюнявили карандашик, делали точечки на веках и пальцем растирали, или делали стрелку в стиле "smoky eyes". Так же красили и губы — кто карандашом, а кто фломастером. 

В тюрьме мы крутили волосы. Кто-то на ночь заплетал множество косичек — получались афро-локоны. Кто-то завивал волосы бабушкиным способом — "на тряпочки". Их мы делали из одежды, которая приходила в негодность. В тюрьме я усовершенствовала эту методику: из картонных втулок от туалетной бумаги делали бигуди. Если втулку туго скрутить и просунуть какую-нибудь тряпочку, то получались бигуди. И локоны можно было делать разных размеров. Хочешь локон поменьше — значит втулку скручиваешь покрепче. Если хочешь просто волны — голливудские локоны — то можно было оставлять втулку обычного размера, какого она есть. Вот так делали себе прически.

Многие девочки старались себя подготовить, прекрасно выглядеть, когда шли на встречу с адвокатом или на прогулку. Я не скажу, что они это делали для кого-то. Это была своего рода психотерапия. Так девочки изыскивали внутренний резерв, чтобы держаться. 

Некоторые девочки даже вязали там. Распускали что-то старенькое на нитки и вязали на стержнях или на шариковых ручках. Вязали тапочки — в них было спать очень тёпленько. Некоторые вязали мочалки. На какие-то праздники или Дни рождения были такие маленькие презентики.  

Некоторые даже настаивали луковую шелуху и мыли волосы, чтобы придать им оттенок. Главное, что ничего у нас не выбрасывалось. Перед тем, как что-то выбросить, мы держали это в руках и спрашивали: "Девочки, а вот это надо кому-то?" И девочки отвечали: "Подожди-подожди, не выбрасывай, мы подумаем, что из этого можно сделать. Выбросить всегда успеем!" Я от этой привычки до сих пор не могу отказаться. 

Некоторые делали депиляцию. Но это были Марии-искусницы! Например, брови можно было выщипывать спичками, затачивая их концы. Девочки как-то умело держали их в руках, что получался пинцет. Так корректировали брови. А уже депиляцию ног девочки-умницы так виртуозно делали ниткой, что пальцы только мелькали. Был прекрасный результат и хватало очень надолго. 

Женщина остается женщиной вне зависимости от обстоятельств. Когда к нам попадали маргинальные личности, то глядя на других женщин, которые ухаживали за собой, они тоже начинали за собой следить. Когда уходили алкогольные отеки, то у них не только физически открывались глаза, но и внутренний взгляд. 

Поддерживать гигиену и ухаживать за собой — не трудно, если у тебя это вошло в привычку, и стало твоей натурой. А всё остальное зависит от твоей фантазии и креативности, талантов и способностей". 

СИЗО № 1. "Можно было вернуться в момент, когда твоя рутина, которая была на свободе, осталась с тобой"

Бывшая политзаключенная Дарья Король

20-летняя Дарья Король провела в СИЗО № 1 на Володарского четыре месяца. В камере она сидела с политзаключёнными Ольгой Петух, Полиной Половинко и Викторией Навицкой. Дарья рассказала про то, как девушки ухаживали за собой на "Володарке" и какая косметика у них была в СИЗО.

"Когда я приехала в СИЗО, то очень скучала по косметике и по уходу за телом, потому что за десять дней на "Володарке" лицо просто высохло, появилось очень много высыпаний на лице из-за стресса. В целом, была обезвоженная кожа. Очень хотелось как-то поухаживать за собой какими-то баночками, но я думала, что вряд ли такое можно там, но, как оказалось, можно. В камере у девочек были тушь, карандашики для бровей, например. У некоторых видела хайлайтеры в стиках и румяна. У Полины Половинко были цветные подводки, которые ей сестра передала. Она рисовала стрелки спичками, а потом сделала кисточку из своих волос. Она рисовала красивые стрелки разными узорами. У Полины ещё был блеск для губ, фиолетовая или зёленая тушь. Ольга Петух почти каждый день рисовала чёрные стрелки на глазах подводкой-маркером. А у Вики Навицкой была тушь с синими блёстками. Когда не было настроения и хотелось отвлечься и ни о чём не думать, то мы красились и так развлекались.

Меня очень удивило, что в СИЗО можно косметику, и я написала в письме своим подружкам, чтобы они тоже мне передали что-нибудь. Так на "Володарке" у меня появилась тушь, которая служила мне верой и правдой все четыре месяца, также был карандаш для глаз, а под конец срока мне передали карандаш для бровей. Карандаш для глаз у меня был светло-коричневый — им я подводила линию века, чтобы сделать акцент на глазах. Я пару раз в неделю красила ресницы тушью. На судах хотелось выглядеть более-менее опрятной, выделить глаза, лицо. В СИЗО редко пропускали карандаши для бровей со щёточками. Иногда их отрывали — не знаю, в чём была их проблема. 

Эти 15-20 минут, когда ты красишь глаза или подводишь брови, очень сильно спасали. Можно было отключиться и вернуться в момент, когда всё хорошо, твои привычные вещи, твоя рутина, которая была на свободе, осталась с тобой. Когда рисовали стрелки спичками, то у зеркала можно было застрять на минут 40, потому что спичками неудобно было краситься. Мы подводки разводили водой, но в процессе, когда красишься, она высыхает. Это было не очень удобно, но зато они долго держались. Помню, как-то я с фиолетовыми стрелками расплакалась из-за фото собаки, и мне девочки в камере говорили, что я очень красиво плачу фиолетовыми слезами". 

"Каждый понедельник у нас был SPA-день"

Одна из бывших сокамерниц Дарьи рассказала ей сейчас в письме, что на "Володарку" начали пропускать BB- и СС-крема.

"Пудру не пропускают туда. Но какой-то минимум декоративной косметики можно, чтобы использовать как отдых и развлечение. Из уходовых средств у меня был гель для умывания и крем для лица. Мои подруги рассказывали, как они мучались с гелем при передаче ко мне. Потому что мой любимый гель идёт в банке с помпой-дозатором. С такой крышкой на "Володарке" не принимают средства, и у них тогда не взяли. Тогда девочки побежали в ГУМ, потому что он рядом с "Володаркой", купили там какой-то тоник от Bielita с откручивающейся крышечкой, вылили его куда-то и перелили туда гель.

Иногда к нам попадали глиняные маски для лица — тканевые нельзя. Каждый понедельник у нас был SPA-день, как мы его называли. Это был день душа, на который отводилось где-то 20 минут. Когда было холодно, то мы грелись под горячим душем. Мы приходили в камеру все красные. У нас распаривалась кожа и мы делали маски. У меня также была большая банка крема для тела и моего любимого геля для душа. Это очень сильно отвлекало и как будто бы заземляло из-за того, что вещи, которыми ты привык пользоваться каждый день: крем для тела с любимым запахом, любимый гель для душа, красивый тюбик крема для рук — эти вещи как будто говорят тебе, что всё в порядке, ты есть, ты существуешь, всё хорошо. Они очень подбадривали.

В камере у нас были отдельно крема для ног и для рук, потому что очень сильно сохла кожа из-за холодной воды, потому что горячей в камере не было. Дезодорантами мы заменяли духи и наносили их на шею и запястье рук. Было приятно пахнуть хоть чем-то. А у Оли Петух был очень вкусный крем для рук, который пах духами на всю камеру. Она его тоже использовала как духи.

У всех девочек были гигиенические помады, которыми пользовались постоянно. Передо мной сидела Оля Петух, которая мазала ей губы раз 15 в день. Думаю, она это делала от нервов и так себя успокаивала. И она всегда говорила: "Сейчас я намажу губу и пойдём". Мне кажется, я запомнила эту фразу на всю жизнь.

У нас в камере была красная помада, но ей никто не пользовался. Наверное, красная помада в СИЗО — чересчур, хотя фиолетовые стрелки — почему бы и нет. Мы с девочками постоянно шутили, что как-нибудь мы обязательно накрасимся всей камерой этой красной помадой перед вечерней проверкой в пятницу".

"Я просила сокамерницу, чтобы она мне заплетала плотные колосочки, чтобы не так было видно, что волосы грязные"

Сокаменица Дарьи Ольга Петух

"На четвёртый месяц заключения из-за нервов и отсутствия нормального мытья головы — наверное, в тазике плохо вымывались с волос шампунь и бальзамы — у меня начала развиваться сильная перхоть. У меня очень чесалась голова, и девочки за две недели до суда проверяли мою голову — думали, что у меня вши. Я на нервах расчёсывала голову иногда до крови. И мне помог шампунь Незофарм, который мне дала Полина. А потом Полине сестра передала литровые бутылки шампуня и бальзама Insight от перхоти — он делал что-то невероятное с волосами. Они становились мягкими и хорошо расчесывались. Это было так приятно — сидеть с мягкими и чистыми волосами, которые хорошо лежат. Чтобы волосы красиво высыхали, мы их сушили расчёсками. Я над своей кроватью могла чесать волосы минут 30. Они высушивались где-то на 70% и красиво лежали. 

У многих девушек окрашенные волосы и нужны специальные шампуни, чтобы поддерживать цвет. От плохой воды волосы превращаются в непонятную пушистую субстанцию. Вообще, когда кто-то мыл голову в тазике, то на всю камеру разносился такой вкусный запах, особенно от таких шампуней как Elseve, Pantene. Кстати, на "Володарку" не принимают фиолетовые бальзамы, которые используются для осветления волос. Но Полине раз удалось получить такой, и она затонировала себе волосы. Она ходила красоткой с затонированными волосами. 

Также из-за отсутствия витаминов и всех необходимых веществ волосы начали выпадать. Потому что там в организме нет нужных микро- и макроорганизмов, а есть куча валерьянки. У нас в камере было правило: вычесывать волосы над своей кроватью или над коленями, чтобы они не падали на пол. Несмотря на то, что мы убирались каждый день, в камере всё равно было много волос.

А ещё мы накручивали волосы на носки. Я вспомнила этот способ из Tik-Toka, который увидела давно, но в СИЗО он пригодился. Мне на "Володарку" передали носки с фото моей собаки. Мне было очень жалко в них ходить. Они были беленькие — я на них просто любовалась. И в какой-то момент я начала крутить на носки волосы. Мы с девочками крутили на ночь, а утром у кого-то получались прям кудряшки, например, у Вики Навицкой, а у кого-то просто волны были. Вика перед судом сделала себе шикарную укладку, а девочки делали так в течение дня, чтобы чувствовать себя красивой и ухоженной. 

Иногда с девочками мы заплетали друг другу колоски, когда не было возможности помыть голову. В СИЗО у меня очень сильно жирнилась голова: я постоянно трогала руками волосы, лежала на грязных наволочках. Волосы чистыми держались один-два дня. И я просила сокамерницу Аллу, чтобы она мне заплетала плотные колосочки, чтобы не так было видно, что волосы грязные. В СИЗО я мыла голову три раза в неделю, но мне этого было недостаточно. Но больше это делать было сложно: 40 минут нужно кипятить тазик воды и еще 20 минут мыть голову. У нас с девочками был график: мы с утра договаривались, чтобы мы впятером успели помыть головы". 

"20 минут выделяется на то, чтобы помыться, продепилироваться, вымыть волосы, нанести все бальзамы"

Как рассказывает Дарья, на "Володарке" есть два душа — там они называются "банями". Есть большой душ на шесть кранов и маленький — на четыре крана. Перед самим душем есть предбанник, где можно раздеться и оставить все вещи. Надзирательницы не присутствуют при принятии душа. 

"В большую "баню" водят большие и мужские камеры. Там один кран отделён стенкой — кто первый успеет, тот моется один комфортно. Нас обычно водили в маленький душ — на нас хватало четыре крана. Краны — это в прямом значении краны. Там нет рассеивателей, а есть просто труба с двумя режимами: кипяток и ледяная вода. И важно всем вместе настроить воду в кранах, потому что, когда меняешь в одном, то меняется вода и в соседнем. Если ты делаешь горячее себе воду, то в соседнем кране становится или совсем горячей, или холодной. И все всегда предупреждают остальных в душе, когда регулирует воду или выключает ее. 

Я ненавидела "бани", потому что это ужасное зрелище: везде пена, чужие волосы, пахнет плесенью. Это неприятная процедура, но зато приятно быть потом чистой. С понедельника по субботу в этом помещении постоянно моются заключённые, поэтому там сыро и влажно, а воскресенье отводится на его просыхание. Мы шутили, что душ — это 20 минут постоять в грибе. Столько времени выделяется на то, чтобы помыться, продепилироваться, вымыть волосы, нанести все бальзамы и т.д. Мы все голые находимся в одном помещении, но там не до того, чтобы на кого-то смотреть — главное, успеть побрить ногу и коленку. На эпиляцию есть только этот день в неделю. 

Мы мылись достаточно быстро и звали надзирательницу, чтобы она нас побыстрее увела оттуда, чтобы не стоять в этом грибе. А так, надзирательницы стучат в дверь, если подходит время. За мои четыре месяца было только два раза, когда они немного приоткрыли дверь, но не заходили.

Как-то у нас отключили горячую воду и нам выдали по тазику горячей воды. Так мы мылись в тазиках. Но это не так плохо, как звучит.

Если человек пропускает очередь на "баню", например, был на суде или на следственных действиях, то его поведут в душ в субботу. И вот все, кто не помылся в течение недели, пойдут в душ в субботу. Но одного человека из камеры не пускают туда — с ним кто-то должен идти, наверное, чтобы он ничего не сделал там один с собой.

Остальные шесть дней в неделю мы с девочками по очереди мылись в умывальнике. У нас были мочалки, как для мытья посуды, которыми мы мылись после прогулок. Над унитазом мы мыли ноги и подмывались, чтобы соблюдать гигиену".

Женская колония. "Те, кто сидят долго, приспособились использовать в макияже блестки и стразы с открыток, одежды, заколок"

Бывшие политзаключённые [их имена не называются в целях безопасности], которые провели в колонии около года, рассказали про уход за собой. Одна вспомнила Марию Колесникову, которая даже в колонии всегда ходила с накрашенными красными губами. Девушки отмечают, что в колонии с уходом за собой сложнее, чем в следственных изоляторах. Например, в колонию в передачах запрещена декоративная косметика, поэтому кто-то покупает в тюремном магазине, а кому-то родные передали её перед самым этапом.

"Там, конечно, все сложнее. Но очень многое зависит от отряда. В колонии мало свободного времени, и иногда нет условий для ухода. Официально можно мыться один раз в неделю ("баня"). Также один день отводится на промывку головы.

В колонию косметику особо не передашь: только крема для рук, тела и лица. Передают косметику только с такой надписью на упаковке. Всякие муссы, тоники, и пенки не подойдут. Например, если хотите передать солнцезащитный крем, стоит искать крем на котором большими буквами написано крем для лица, крем для тела.

Всякие качественные уходовые штуки для лица и кожи тела, в том числе кожа головы, можно передавать через разрешение от дерматолога. В магазине можно приобрести все базовые вещи для ухода: дезодоранты, зубные пасты, зубные щетки, гели для душа и т.д. Но обычно там представлены два-три бренда. 

Кроме этого, в магазине колонии продается и уходовая, и декоративная косметика средней ценовой категории. Там можно купить и бальзамы, и кондиционеры, и маски, и масла для волос, и скрабы для тела и т.д. Шампуни мне там не нравились, поэтому я просила передавать мне что-то более качественное. Все остальное в целом устраивало.

Декоративная косметика в магазине тоже представлена в относительно широком ассортименте. Было много разновидностей продуктов: тени, тушь, помада, блеск, тинт, карандаши для глаз, бровей, губ, тональник. Но они были только одного бренда или одного оттенка, но в следующем месяце мог быть другой оттенок или другой бренд, в зависимости от того, как раскупали".

"Приходилось делать выбор: выпить кофе или накраситься. Так что кофе я не пила" 

Другая бывшая политзаключённая добавляет, что в некоторых отрядах даже нет возможности сходить в душ в другой день, если пропустил "банный" день.

"В магазине есть базовые гигиенические продукты: шампуни, крема, гели. Декоративной косметики было мало, она очень базовая, только беларуская (Вітэкс, BELKOSMEX, Bielita), с наценкой по сравнению с магазинами на свободе и по одному-двум видов: тушь, пудра, карандаши, помады. Иногда какой-нибудь продукт резко пропадал, такое случалось даже с туалетной бумагой, иногда ее не было несколько недель. Как правило, девочки пользуются косметикой, с которой приехали. Те, кто сидят долго, приспособились использовать в макияже блестки и стразы с открыток, одежды, заколок.

В колонии очень популярна хна для бровей и ресниц. Она очень экономна в расходе и держится несколько дней. Многим передают хну, потому что в магазине она плохого качества. Иногда устраивали себе SPA-день, обычно — в воскресенье. Делали маски из овсянки, хны, скрабы из кофе.

Родные мне закупили много косметики перед этапом в колонию, подсчитали количество на весь срок. Мне нравилось краситься. На сборы в первую смену фабрики было времени примерно 30 минут: нужно успеть умыться, застелить конверт [заправить постель], одеться. Приходилось делать выбор: выпить кофе или накраситься. Так что кофе я не пила. Мой ежедневный макияж состоял из тональника, туши, пудры и яркой помады. Со временем к этому приспосабливаешься, и начинаешь успевать. Для меня это была связь с волей, с прошлой жизнью и своего рода протест, потому что это одна из немногих вещей, которой лишить нельзя".

---

Чтобы рассказать свою историю преследования журналистам "Вясны", можно написать нам в телеграме Viasnainfo