«Двое сотрудников ходили по людям», — минчанин про условия содержания в Жодино в марте
За первые две недели марта за решеткой оказались более 600 белорусов, которых превентивно задерживали до основного дня голосования на референдуме, а также на антивоенных акциях. Камеры были переполнены, задержанным не выдавали матрасы и постельное белье, а сотрудники ИВС Жодино неоднократно применяли физическую силу против протестующих. Бывший арестант рассказал «Весне» о жестоком обращении сотрудников жодинского изолятора с задержанными, про условия содержания и "потерянные" вещи после ареста.
Куртки на Окрестина сразу забрали, а перед входом в камеру нужно было снять обувь
Парня задержали в Минске 27 февраля. Его сразу доставили в одно из раённых РУВД, где удерживали до ночи. Он отмечает, что отношение к задержанным у участковых было разное: некоторые были вежливыми, но были и те, кто угрожал уголовными делами. Никто из сотрудников в РУВД не представлялся, а большинство были в гражданской одежде. Ночью задержанных перевезли в ИВС на Окрестина.
«Во внутреннем дворе мы прождали минут 10-15, после чего нас повели "заселяться в камеры". Нам вполне повезло, поскольку некоторые задержанные позднее говорили, что их на улице продержали несколько часов. Остальное время до утра я провел в камере. Это была широкая четырехместная камера, но нас в ней было человек 16-18, точно не помню. Куртки, как и другие вещи, в ИВС у нас забрали, обувь приказали снять перед входом в камеру, но, к счастью, на полу спать никому не пришлось.
Ночью одному из задержанных стало плохо и к нему вызвали местного медицинского сотрудника. Тот дал ему две неизвестные таблетки, а на вопрос «Что это такое?» ответил: "Чтобы я этого вопроса больше не слышал". Скорее всего ему дали снотворное, поскольку после приема таблеток человек просто заснул.
Касательно еды. Её дают мало. Не то чтобы её много можно было бы съесть, но тут речь шла о явно урезанных порциях. Нам давали жидкую овсянку (сечку) и толщину слоя каши в тарелке можно считать в миллиметрах. Чай в некоторые камеры просто забыли завезти».
Суд по скайпу, а "свидетель" один на всех
Суды в первые дни после антивоенных акций осудили минимум 650 человек. Некоторые дела судьи Минска рассматривали за семь минут, а их рабочий день длился до 21:00. Минчанин рассказал, как проходил судебный конвейер в те дни.
«Суд проходил по скайпу на Окрестина. Задержанных по очереди отводили в комнату, где и проходил "суд". На каждый районный отдел был один и тот же "свидетель" из числа сотрудников РУВД (я так понял, что все они занимают должность участкового). Также от одного из задержанных стало известно, что сроки ареста были выставлены заранее. С нами на этаже находились работники/цы судов, у которых на руках были сведения о задержанных с указанием количества суток ареста».
От местной еды у арестантов было пищевое расстройство
В Жодино парень сидел в четырёхместной камере, где кроме него находились ещё примерно 15 человек. Матрасы и постельное белье у задержанных забрали, а в камерах было очень жарко.
«Камера активно топилась, батареи были обжигающе горячими. Больше тепла было от находящихся людей. Пока нас в камере было 16, на верхних ярусах кровати было буквально жарко. Вода была только холодная (труба только для нее, горячей воды нет в камерах по техническим причинам), мыло давали. Адекватные смены даже выносили мусор из камер. Других вещей в камере не было. Через пару дней надзиратели передали моток туалетной бумаги и газету (для использования в качестве туалетной бумаги)».
По словам минчанина, главной причиной пищевых расстройств в жодинском изоляторе была капуста и есть её было невозможно. В душ и на прогулки арестантов не выводили.
«Урублеўскі вывеў на калідор і ўдарыў галавой аб сцяну». Мінчанка распавяла пра трое сутак на Акрэсціна пасля антываеннай акцыі
Ночью сотрудники изолятора избивали арестантов, а один из них снимал всё это на видео
Правозащитники продолжают фиксировать факты избиений и пыток против белорусов, которых осудили по «политическим» статьям. Зафиксировано множество свидетельств, когда задержанных избивали не только при задержании, но и во время «суток» в изоляторах. Большинство из них были в ИВС Жодино. Против людей там даже применяли перцовый газ.
«Где-то через неделю после задержания трое сотрудников решили устроить акцию устрашения. Это произошло ночью, в первые часы после отбоя. Со слов тех, кто не спал, сотрудники случайно выбрали несколько камер, после чего открыли дверь и приказали всем лечь на пол лицом вниз. После этого двое сотрудников ходили по людям, топтали ногами по спине. Одного парня руками били по почкам. Третий сотрудник стоял у входа и снимал происходящее на смартфон. После этого они пошли в соседнюю камеру. Людей там били дольше, но, вроде, никто серьезно не пострадал.
Сильно избивали нескольких заключенных из других камер. Насколько я понял, это были те, кто жаловался на условия содержания. Судя по звукам, их не столько били, сколько применяли против них болевые приёмы.
Именно во время этого события несколько моих сокамерников смогли увидеть, что пришедшие были в майках с надписью «ОМОН» на спине. Я уверен, что они не являются сотрудниками ОМОН, поскольку эти же люди, судя по голосам, несли дежурство как надзиратели. Мы с сокамерниками даже расслышали, что одного из них зовут Павел. К слову, это наиболее агрессивный надзиратель».
Кроме этого, бывший арестант отметил, что некоторые дежурные изолятора во время проверки камер были в чёрных беретах, которые обычно носят сотрудники ОМОНа.
«От себя добавлю, что во время их избиений удары ногами были буквально слабыми. Я не могу назвать себя сильным человеком, но там явно были люди без силовой подготовки».
"Паставілі да сцяны і лёгка збілі, наносячы ўдары ў корпус і далонямі па твары". Як адбываюць "суткі" затрыманыя на антываенных акцыях
После «суток» задержанные не могут забрать свои арестованные вещи
По информации правозащитников, после освобождения беларусы не находят свои вещи, которые были арестованы до окончания ареста. После составления протоколов описи их собирают в пакеты, которые могут не подписать, поэтому вещи теряются среди остальных. Многие не могут найти даже драгоценности.
«Я был одним из тех, чьи вещи не были найдены при выпуске. Проблема была в том, что если мешок с вещами был не подписан, то его почти нереально найти. Отмечу, что если арестованный был с сумкой или рюкзаком, то вещи складывали туда».
«Врачей у нас нет, они нас на х*й посылают»
Несмотря на то, что власти не следуют рекомендациям по обеспечению антиковидных мер, сажая по 20 человек в четырёхместные камеры, от задержанных требуют надевать медицинские маски во время «шмонов». На Окрестина маски выдавали во время «приёма».
«Про медицинскую помощь в Жодино можно сказать фразой одного из надзирателей: "Врачей у нас нет, они нас на х*й посылают". Возможно в ИВС Жодино и есть фельдшер, но полноценных врачей, способных оказать медицинскую помощь, там нет.
Со слов надзирателя, с которым удалось пообщаться, местные врачи не хотят работать с данным учреждением из-за большого количества однотипных жалоб со стороны заключенных, отбывающих срок по уголовным статьям (боли в животе, головные боли). Поэтому надзиратели вынуждены самостоятельно оказывать помощь, ввиду чего в Жодино можно вполне спокойно можно передавать препараты для "сердечников"».
