"В стране идет война с народом". За какие комментарии осиповчанина приговорили к пяти годам колонии

Суд Могилевского областного суда 7 октября приговорил к пяти годам колонии в условиях усиленного режима 24-летнего осиповчанина Илью Дубского. Его обвинили по двум статьям Уголовного кодекса: 130 (разжигание социальной вражды в отношении силовиков) и 366 (насилие либо угроза в отношении должностного лица, выполняющего служебные обязанности) за 16 комментариев в телеграм-каналах «Осиповичи для жизни» и «Минск 97%», а также за голосовое сообщение с угрозами в Viber майору спецназа. Среди оставленных комментарий: «позор МВД и военным», «мусорье поганое», «все уже на пределе», «кидать в него камень» и другие. Первый опрос Дубского по факту оставленных им комментариев в телеграм-каналах состоялся в ИВС Осипович, где он отбывал 13-суточный арест по статье 24.23 КоАП. По словам родственников, оттуда он вышел "с ожогами от сигарет на теле, на руках". На суде озвучили озвучили результаты экспертизы, которая подтвердила, что написание комментариев обусловлено наличием у Ильи психического заболевания. Уголовное дело рассматривала судья Могилевского областного суда Ирина Ланчева. "Весна" рассказывает все, что известно про уголовное дело и суд над осиповчанином.

Илья Дубский

Что известно про Илью Дубского?

Илье Дубскому из Осипович – 24 года. Из них два года он уже успел отбыть в колонии по наркотической статье 328 УК за “закладки”. После этого он ещё раз попал в систему ДИН МВД – отбывал три с половиной года "химии" за злостное хулиганство, вышел по амнистии.

До осени 2020 года жил и работал в России, а потом решил вернуться.

В ноябре 2020 года он пошел в магазин за сигаретами и пропал. Позже выяснилось, что его арестовали на 13 суток в суде Осиповичского района по 23.34 КоАП за то, что он, якобы, оставил комментарий в одном из локальных телеграм-каналов, призывая осиповчан выходить на акции протеста.

"Выявили признаки экстремизма". Как возбудили уголовное дело против осиповчанина?

На процессе в Могилевском областном суде в качестве свидетеля допросили оперуполномоченного, старшего инспектора ГУСБ Могилевской области Валерия Иванович Миньякова, в должностные обязанности которого входит, в том числе, защита чести и достоинства сотрудников ОВД. Из его показаний на суде стало известно, как возбудили уголовное дело против осиповчанина.

Как выяснилось, на административном процессе в Осиповичах в ноябре Дубский признал, что аккаунт «BADMAN» в телеграме принадлежит ему. Миньяков при мониторинге соцсетей на предмет угроз и оскорблений сотрудников милиции выявил комментарии в телеграм-канале «Осиповичи для жизни» и «Минск 97%», которые оставил аккаунт «BADMAN». Но назвать содержание этих комментариев на суде инспектор не смог. Миньяков поехал к Дубскому в ИВС Осипович, чтобы провести проверку. С его слов на суде, там он показывал ему скриншоты из телеграма с комментариями и брал пояснения по поводу того, оставлял ли он эти комментарии. Дубский признал вину.

"Он рассказывал мне, что в выборах не принимал участие, потому что был в Росии. Вернулся в сентябре. Но все это время он следил за событиями в Беларуси из соцсетей. С его слов, он был возмущен той информацией, которая в интернете размещалась про то, что сотрудники милиции применяли насилие. С его слов, он был этим возмущен. Оставлял комментарии, находясь в эмоциональном состоянии каком-то", – рассказывал на суде Миньяков. 

Инспектор сказал на процессе, что после этого комментарии были отправлены на экспертизу, которая "выявила признаки экстремизма, которые разжигают социальную рознь". Когда Илья отбывал 13-суточный арест, дома у него был проведен обыск. Как отметил на суде Миньяков, во время опроса в ИВС Оспипович Дубский сказал, с какого телефона оставил комментарии, поэтому “особое внимание во время обыска уделялось именно этому телефону”. В результате обыска были изъяты два телефона. Инспектор направил материалы проверки в Следственный комитет, где было возбуждено уголовное дело по статьям 359 и 130 УК.

Родственники Дубского: Вышел из ИВС Осипович с ожогами от сигарет на теле, на лице, на руках

Ранее родственники Ильи Дубского рассказывали “Нашай Ниве”, что 13 суток административного сделали из обычного парня угрюмого и замкнутого в себе человека. Из осиповичского ИВС он вышел с ожогами от тушения бычков на теле, руках и лице. Он так и не рассказал, что происходило с ним в изоляторе. 

"После этих суток он вышел другим человеком. Стал очень замкнутым в себе. Его там пытали что ли, неизвестно. Но он вышел с ожогами от сигарет, — говорил один из родственников. — Видели своими глазами: ожоги были на теле, на руках. Были ожоги даже на лице. Он сначала скрывал это, отрастил бороду, но когда начали спрашивать, почему он не бреется, Илья показал ожоги на лице и попросил не говорить о них родителям.

Илья говорил, что это сделали правоохранители, что его заставили в чем-то признаться. В чем — не говорил.

Тот человек, который вышел после 13 суток — это не Илья. Это убитый и затюканный человек.

После тех суток он дико боялся силовиков. Почти перестал выходить из дома, даже не шел на работу, хотя имел предложения”.

После 13-суточного ареста Илья Дубский вышел на свободу. За четыре месяца в квартиру, где он жил с отцом и матерью, несколько раз приходили силовики. 16 марта 2021 года его задержали в рамках уголовного дела по статье 130 Уголовного кодекса (разжигание социальной вражды в отношении силовиков), однако процессуально его оформили только 17 марта, как это стало известно из материалов дела, озвученных на суде. Илью взяли под стражу в могилевскую тюрьму. 

На суде выяснилось, что, кроме ст. 130 УК, Дубскому предъявили обвинение по ст. 366 УК — насилие либо угроза в отношении должностного лица, выполняющего служебные обязанности.

В чем обвинили 24-летнего осиповчанина? 

Илья Дубский

Согласно версии обвинения, пишет mspring.media, Илья Дубский «с 11 августа по 15 ноября в телеграм-каналах  «Осиповичи для жизни» и «Минск 97%» разместил комментарии, в которых содержались высказывания побудительного характера, призывающие к насильственным действиям одной группы лиц по отношению к другим группам лиц, объединенных по признаку принадлежности к сотрудникам органов внутренних дел, другим представителям власти, военнослужащим вооруженных сил Республики Беларусь». Эти действия квалифицированы по ч. 1 ст. 130 Уголовного кодекса.

Также Дубский 11 или 12 сентября в отправил в Viber голосовое сообщение Игорю Лончуку – командиру разведывательной группы специального назначения 1 особого отряда специального назначения 5 отдельной бригады сил специальных операций (Марьина Горка). В этом сообщении обвиняемый “высказал в адрес Лончука угрозы применения физического насилия, сопровождающиеся ненормативной лексикой, которые потерпевший, прослушав сообщение, воспринял реально и опасался их осуществления”. Тем самым, Дубский совершил угрозу насилием в отношении должностного лица, выполняющего служебные обязанности, из мести за выполнение служебных обязанностей, то есть преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 366 УК.

На суде зачитали материалы экспертизы, которые проводили сотрудники МГУ имени Кулешова, на предмет наличия призывов к насильственным действиям и признаков разжигания социальной вражды. Из них стало известно, какие комментарии Дубского квалифицировали по ст. 130 и 366 УК. Среди них текстовые сообщения: «позор МВД и военным», «мусорье поганое», «мусора <нецензурная брань>, скоро вас буду вешать на каждом суку, чуток осталось вам, придет время. Присягу прочитайте, додики, фашисты», «все уже на пределе», «всех ждет расстрел <нрзбчв> 90% нужно казнить», «в стране идет война с народом, мусора — ОПГ», «когда мы уже начнем <нецензурная брань> коктейлями Молотова, чтобы они уже ушли отсюда», «кидать в него камень», «объясните своим детям, женам, что завтра их могут <нецензурная брань> по голове дубинкой возле подъезда <нецензурная брань>».

На суде заслушали аудиозапись голосового сообщения Дубского, которое он оставил в телеграм-канале: 

«Осиповичи, мне за вас стыдно, вы с*ыкуны, <нецензурная брань> с*ците, <нрзбчв> в Минске <нецензурная брань>, с мусорами, а вы с*цытесь, сидите по домам, шакалы <нецензурная брань>».

Также на процессе заслушали аудиосообщение, которое обвиняемый в Viber отправил потерпевшему майору спецназа Лончуку:

«Ты чмо <нецензурная брань>. Надеюсь, вас скоро начнут вырезать, <нецензурная брань>, по-одному, <нецензурная брань> в подъезде, перед квартирой <нецензурная брань> перед детьми, перед женами, <нецензурная брань>. Резать шеи, как грязной свинье <нецензурная брань>».

Но на суде выяснилось, что потерпевший не предпринимал полгода никаких действий по привлечению отправителя сообщения к ответственности.

Дубский на суде признал свою вину частично.

Что говорил на суде обвиняемый? 

Илья Дубский рассказал, что сам дал пароли от всех нужных мессенджеров, когда им заинтересовались следователи. Свои комментарии Дубский оправдывал тем, что его взбудоражили репрессии, пытки и избиения белорусов. На суде он подтвердил, что оставлял комментарии, но таким образом он высказывал свое возмущение, возможно, давал негативную оценку происходящим событиям и преследовал цель лишь оскорбить сотрудников ОВД, которые по его мнению, действовали неправильно.

Как на суде обратил внимание адвокат обвиняемого, согласно версии обвинения, Дубский "с целью публичного воздействия на общественное сознание и возбуждения враждебного отношения оставлял комментарии". Но, по мнению защитника, Дубский не мог преследовать такие цели, у него не было такого умысла, его комментарии не могут быть квалифицированы по ст. 130 Уголовного кодекса. Психолого-психиатрическая экспертиза подтвердила, что Илья не совсем умеет контролировать свои эмоции. 

Илья Дубский в последнем слове был эмоционален:

“Высокий суд, в своих сообщениях я имел ввиду действия, происходившие у нас давно в истории, если я не ошибаюсь, в 1917 году, когда довели народ до такого состояния, что они делали подобные вещи. В сообщениях я говорил об этом же – только своими словами. Я клянусь своей жизнью, что действий, которые трактуются здесь, как статьи 130 и 366 УК, я не хотел. И то, что я на эмоциях написал… У меня три сестры и четыре маленьких братика [плачет], а у нас в стране непонятно что. Единственное, чего я хотел, чтобы это прекратилось. Я не виноват, что я по психике такой человек. Я таким вырос. Да, я сделал это. Но большинство я не помню даже, что писал. Я не хотел причинить людям никакого вреда. То, что оскорблял нецензурной лексикой кого-то, я не хотел этого. Клянусь своей жизнью. Свою вину, соответственно, признаю и раскаиваюсь. Я так точно больше не буду. Я раньше вообще не знал, что такое может быть [плачет]”. 

Чем все закончилось?

7 октября судья Могилевского областного суда Ирина Ланчева приговорила Дубского к пяти годам лишения свободы в условиях усиленного режима.