Задержали на поминках мамы за то, что два месяца назад слушал в машине песню Цоя "Перемен"
В конце июня 58-летнего Сергея задержали прямо во время поминок мамы. Он сидел за поминальным столом, когда ему позвонил сын и сказал, что кто-то поцарапал его машину, поэтому ему нужно спуститься во двор. Там его уже ждали сотрудники Ленинского РУВД, которые отвезли его в отделение и составили протокол по ст. 24.23 КоАП. Сергея обвинили в прослушивании 1 мая «протестной песни» в своём автомобиле и в выкрикивании лозунга "Жыве Беларусь". В качестве доказательств были только показания милиционера на суде, в то время как все остальные материалы дела говорили о непричастности Сергея к «правонарушению». Его продержали в изоляторе трое суток, а потом отпустили до суда. В итоге, минчанина всё-таки наказали 15-суточным арестом. Сергей рассказал "Вясне назірае" о бездомном на Окрестина, который испражнялся посреди камеры "политических", сокамернике, который якобы разбил окно помощницы прокурора и о судье, которая строила домыслы, чтобы доказать вину Сергея.
- Иллюстративное фото spring96.org
Сотрудники ГАИ попросили спуститься во двор, потому что кто-то поцарапал машину Сергея
«26 июня у меня было 40 дней по маме, поэтому мы сделали жалобный стол. Была вся семья за столом, а сын уже уехал. Во дворе стояла моя рабочая машина, на которой я работаю в Яндекс.Такси" Около 15:40 мне позвонил сын и сообщил, что ему позвонили из милиции и попросили меня выйти, потому что кто-то поцарапал машину. Рабочая машина была арендованая, поэтому они не знали мой номер, а только сына. Сын сказал, что по телефону с ним разговаривал адекватный человек, который попросил выйти, чтобы разобраться «на месте». Когда я подходил к машине, я сразу понял, что это сотрудники милиции. Уходить от них я не собирался, потому что это «неповиновение сотрудникам милиции». У одного из них на кепке была эмблема ГАИ и сбоку написано «Ленинское РУВД». Они сразу показали свои удостоверения и попросили проехать с ними в РУВД, а «там уже ему объяснят на каком основании». Единственное, что я успел сделать – это позвонить супруге. По пути мы с ними много беседовали, но они так и не сказали, в связи с чем меня забрали. По приезду в РУВД у них на столе уже лежал готовый протокол против меня, с которым меня тогда не ознакомили. Они мне лишь сказали, что им поступила жалоба от «неравнодушного гражданина» о том, что якобы я 1 мая на улице Авроровской ехал в машине с включенной песней Виктора Цоя «Перемен» и выкрикивал «Жыве Баларусь»».
Просто сразу сказали «О, это змагар» и посадили в камеру
«В кабинете в РУВД, я увидел, что у них лежали два БЧБ-флага «Серебрянки» и один с Погоней смятые, как хлам. Увидев это, я сказал: «Извини пожалуйста, но я всё таки это сложу аккуратно, потому что это культурно-исторические символы, как бы там всё ни было». На этом всё и закончилось. Отношение ко мне в РУВД было не «скотское», наоборот — они сами сказали, что мне бы следовало переодеться. Поэтому они разрешили позвонить супруге, чтобы она передала мне одежду, а когда она привезла её, то позволили забрать у нее вещи, переодеться и вернуть старые. Также у меня забрали телефон. Я спросил у участкового:
— Ну что, 15 суток?
— Да, 15, поедешь на Окрестина.
— Так, а что дальше?
— Сегодня ещё ничего, а завтра суд.Потом меня посадили в «дежурную» камеру на ночь, в которой была одна скамейка на 10 человек. Камера маленькая, а из-за жары нечем дышать было. Приходилось подходить к маленькой щели в двери и дышать через неё. В туалет выпускали. При этом нас всё это время не кормили. Общались сотрудники исключительно матом и всегда на «ты». Вопросов по участию в несанкционированных массовых мероприятиях мне не задавали, просто сразу сказали «О, это змагар» и посадили в камеру. Там я просидел до утра, потом нас начали готовить к выезду на Окрестина».
В камеру подселили двух бездомных с «белой горячкой», одного из них ударили электрошокером
«Нас посадили в «стаканы» автозаков по три человека. Когда нас вывели во дворик ИВС, начался дождь, под которым нас держали около 2,5 часов. При этом один из сотрудников ИВС стоял с нами, но сам был под навесом. На просьбы завести всех в здание, он отвечал, что он «вообще-то тоже стоит с нами и продолжал кричать матом в ответ на просьбы.
Дальше нас ждала издевательская процедура раздевания, наверное, чтобы сломать нас. Задержанных завели в душ, где из-за горы грязной одежды стояла невыносимая вонь. Позже приехала новая партия задержанных, поэтому нас снова посадили в «стаканы» по три человека. Через 40 минут нас раскидали по камерам. Меня посадили в пятиместную, где нас было 10 человек. Я смог взять с собой банные принадлежности, но не успел взять необходимые таблетки, которые мне нужно принимать каждый день, без которых может быть летальный исход (заблокирована левая сонная артерия). Ни матрасов, ни белья, конечно, не дали. Спал я на скамеечке в этой камере, а сидел, в основном, с пьяницами, которых увозили на ЛТП. У двоих из них ночью началась «белая горячка». Они искали дверь, чтобы выйти, собирались сходить покурить, а один «по телефону» с кем-то разговаривал. Они все время пытались ходить па камере, на полу которой спали люди. При этом и жара была невыносимая, но, к счастью, нам не закрывали «кормушки». Мы просили сотрудников вызвать врача для них, потому что невозможно с этим было сидеть, но пьяницу просто несколько раз ударили электрошокером, чтобы он замолчал и на этом всё закончилось. Всю ночь горели “прожектора” — так местные называли лампочки в камере — поэтому спать было сложно. Не могу сказать, что кормили плохо – еда была сносная».
В камере с пятью "политическими" бездомный начал испражняться прямо посреди камеры
В понедельник над мужчиной прошёл первый судебный процесс в суде Ленинского района, а дело его рассмотрела судья Юлия Инчина. По протоколу, Сергей 1 мая провёл несанкционированное пикетирование путем выкрикивания провокационного лозунга «Жыве Беларусь», для выражения своих общественно-политический взглядов, находясь в автомобиле по ул. Авроровская». Вину Сергей не признает категорически. В протоколе по ст. 24.23 КоАП был указан неверный номер машины, поэтому судья Инчина вернула дело минчанина «на доработку».
«После суда меня перевели в новую камеру – на этот раз к «политическим». Мы услышали сильный шум из соседней камеры. Как мы позже узнали, к пяти «политическим» в двухместную камеру 3*1,5 метра подселили двух бездомных, один из которых начал прямо посередине камеры испражняться. В это же время как раз стояла сильная жара и ребята просто начали кричать, чтобы от них убрали этих бездомных».
Для опроса приехал старший следователь по особо важным делам
«Через пару часов ко мне приехал участковый ленинского РУВД с «исправленным» протоколом и дал его на подпись. Кроме этого мне предложили расписаться в протоколе опроса свидетеля, но я отказался. Уже около 23:00 ко мне приехал старший следователь следственного комитета по особо важным делам для опроса. Он задавал мне разные вопросы по поводу участия в массовых мероприятиях, состою ли я в дворовых чатах или может знаю кого-то, кто состоит. Цель своего приезда следователь так и не обозначил. После беседы он просто уехал», – рассказал Сергей.
1 километр от места «правонарушения» – незначительная разница?
29 июня судебный процесс над Сергеем возобновился. В этот раз к материалам дела были приобщены справки о состоянии здоровья (нестабильная ситуация с сердцем) и распечатки перемещений с указанием времени и геолокации автомобиля "Яндекс. Такси" за 1 мая в период с 17:12 до 19:00. Маршрут перемещения с картой и поминутная расшифровка приложены. Судья Инчина несколько раз объявляла перерыв в связи с новыми данными, а потом начала строить догадки о том, что 1 километр от места правонарушения — незначительная разница, поэтому и Сергей всё-таки мог бы там проезжать, и свидетель мог раньше сообщить. Но адвокатка постоянно указывала судье на конкретные факты из протокола. В материалах дела даже после «доработки» было множество ошибок, но кроме этого в постановлении о наложении ареста на имущество все равно не исправили номер машины и, соответственно, материалы дела не могут являться достоверным доказательством вины. Свидетеля-милиционера в тот день так и не вызвали. Итог — дело снова «на доработку». В этот день у мужчины истекал 72-часовой срок с момента задержания, поэтому сразу после суда мужчину обязаны были выпустить на волю.
Выпустили при условии явки в РУВД для суда
Сотрудник милиции, который был с ним рядом во время суда и понимал, что мужчину придётся отпустить, недовольно вздохнул и сказал, что «лучше бы он своими делами позанимался». Он отказался сажать минчанина обратно в камеру и сказал коллегам, чтобы его увезли из ИВС. В итоге Сергея около16:30 снова привезли в Ленинское РУВД. Там ему принесли уже новый протокол, в котором было исправлено время и номер машины, и дали Сергею на подпись, однако он отказался подписывать без адвоката. Никто его дополнительно не опрашивал, с другими материалами дела не знакомили. Он сообщил сотрудникам, что у него истекли 72 часа, поэтому его должны выпустить. Сергея же повели к начальнику охраны, который сообщил ему, что его выпустят при условии, что он завтра утром явится на суд в РУВД. При этом, ему даже не дали копию протокола. В это время его сын после Окрестина приехал в РУВД, чтобы забрать отца, но там ему сообщили, что Сергея там нет, хотя сын лично видел, как переводили отца в кабинет. Он заявил об этом участковому и только после этого они подтвердили, что Сергей у них. В итоге, мужчину выпустили, не вернув изъятые вещи.
Свидетель меняет свои показания исходя из новых документов, которые Сергей предоставляет суду
Утром 30 июня Сергей пришёл в РУВД на суд, как его и просили днём ранее. В РУВД Сергей прождал около часа, после чего решил всё-таки приехать в Ленинский суд для разбирательств. В итоге, суд всё таки состоялся. На этот раз в протоколе изменили время: с 18:01 до 17:31. Это именно то время, на которое обратила внимание судья на прошлом заседании, решив, что это самое «оптимальное» время для совершения правонарушения, отталкиваясь от времени звонка «неравнодушного гражданина» в милицию. К письменным материалам дела также приобщена еще одна распечатка с расшифровкой передвижения такси 1 мая в период с 17:10 до 17:30, согласно которой до Авроровской мужчина не доехал 1,5 километра.
Судья Инчина продолжала настаивать на том, что Великоморскую минчанин проезжал «в непосредственной близости» от Авроровской, где совершил правонарушение, а это уже и есть примерный район совершения правонарушения.
Свидетель «Зайцев» на допросе свои показания читает с протокола. Судья просила «Зайцева» опознать Сергея и предложила сначала посмотреть на него. «Зайцев», глядя на мужчину, начинал его описывать. Адвокатка запротестовать из-за порядка «опознания», но судья это проигнорировала.
Сергей попросил свидетеля аргументировать исправления времени правонарушения и госномеров автомобиля. Ответ свидетеля:
– И что? Мы проанализировали ситуацию и все данные и сделали вывод, что правонарушение было в это (исправленное) время. Что вы хотите от меня услышать? Я не помню, что я ел вчера, а вы требуете от меня вспомнить, что я видел два месяца назад.
Мужчина возмутился и заявил судье, что свидетель меняет свои показания исходя из того, какие документы он предоставляет суду.
Свидетель-милиционер: Я не помню, что я ел вчера, а вы требуете от меня вспомнить, что я видел два месяца назад
Далее свидетель начал рассказывать обстоятельства задержания Сергея сразу после совершения им правонарушения 1 мая:
– Да, приехали коллеги, вытащили из машины, уложили мордой в асфальт, потом отвели в машину и увезли в Ленинское РОВД. Машина его в момент совершения правонарушения не ехала, а стояла, в ней просто было открыто окно.
Главная нестыковка в том, что Сергея задержали не 1 мая, а 26 июня. Адвокат уточнила, могли ли задерживать в тот день другого человека, на что «Зайцев» ответил, что уверен в своих показаниях. Судья Инчина, понимая, что свидетель даёт «не те» показания, решает сделать перерыв в суде. После перерыва свидетель «всё вспомнил» и решил дать новые показания по делу.
Судья Инчина снова зачитала материалы дела свидетелю «Зайцеву», в которых сказано, что Сергей был задержан 26 июня, а в рапорте указано, что 1 мая личность водителя с лозунгами установить не удалось. Поэтому она попросила прояснить свидетеля противоречия в материалах дела с его показаниями 20 минут назад.
«В тот день задержали человека в машине. Там была другая ситуация. Мы сидели в машине видели данного гражданина, который из машины выкрикивал лозунг «Жыве Беларусь». Я решил к нему подойти. Я был в тот день в форменном обмундировании. А он резко газанул, поехал дальше и скрылся. Его в этот день не задержали, только числа 26», – задумчиво ответил милиционер.
Диалог с адвокаткой:
– Что натолкнуло вас вспомнить через 20 минут, как вы дали показания? Материалы дела посмотрели? Кто-то из сотрудников подсказал?
– Ну взял и вспомнил. Внутренние силы.
В ходе допроса свидетяеля также стало понятно, что «неравнодушный гражданин» – это солдат из воинской части № 5448, который был с «Зайцевым» 1 мая. Именно он звонил в 102 через 2 минуты после совершения правонарушения. А те показания, которые «Зайцев» давал 20 минут назад просто ошибка.
«Ну перепутал. Человек вправе ошибиться», – сказал свидетель, который был уведомлен об административной ответственности, за дачу ложных показаний.
На все остальные вопросы свидетель отвечал, что ничего не помнит, кроме того, что Сергей выкрикивал лозунги около трёх раз.
После этого адвокатка Сергея около 10 минут зачитывала все ошибки, нарушения законодательства и противоречия в деле и в показаниях свидетеля. Но судья Инчина постановила арестовать Сергея на 15 суток, имея в качестве доказательств только изменённые показания свидетеля «Зайцева».
«Запускал фонарики в небо, заявил о найденной карточке, был в штабе Бабарико»: за что задерживали сокамерников Сергея
«Я сидел в камере с несколькими «политическими», у них как раз после меня были суды. Был там парень Алексей, на которого завели уголовное дело за то, что он якобы разбил окно помощнице прокурора (Касьянчик), из-за которой сейчас судили женщину, которая выселила её. Но эту «уголовку», вроде, убрали, потому что у него появилось алиби на тот день, поэтому его судили просто по административной статье. Был со мной ещё Андрей, которого посадили за то, что он запускал фонарики в небо. А ещё познакомился с Борисом, который был в штабе Бабарико. Его задержали с сыном возле дома якобы из-за какого-то заявления, написанного на него, а в итоге осудили за «неповиновение». А с пенсионером Николаем вообще странная история. Он рассказал, что поздно вечером вернулся домой с дежурства, а на столе возле почтовых ящиков помимо разных рекламных буклетов лежала чья-то карточка «Альфа-банка». Он решил позвонить в милицию и сообщить о найденной карточке. На место приехали сотрудники милиции и забрали Николая для разбирательств, а спустя 4 часа ему принесли протокол за то, что он якобы расклеивал «протестные наклейки» на почтовые ящики».
