Лидия Ермошина: "У нас создано два мифа: досрочное голосование и непрозрачные урны"

Осенью Беларусь будет избирать законодательную власть. Как идет подготовка к важному событию? Какие этапы пройдены? Что впереди? Об этом беседа с председателем Центральной комиссии Беларуси по выборам и проведению республиканских референдумов Лидией ЕРМОШИНОЙ.

— Лидия Михайловна, какое место в рейтинге государственных дел занимают выборы?

— Первое. Это передача или обретение власти. Выборы вообще могут потрясти устои общества. Государство всегда заинтересовано в том, чтобы обстановка во время избирательной кампании была максимально политически и социально стабильной, а итоги голосования были приняты населением страны.

— Пусковым механизмом для цветных революций служит момент подведения результатов выборов. Между обществом и властью в этот период устанавливаются особые отношения. Общество наделяет определенных людей властью.

— Слава Богу, человечество уже решает подобные вопросы без войн. А ведь даже в эпоху абсолютной монархии передача трона нередко сопровождалась большими социальными потрясениями. В том числе и революциями. Сейчас человечество находится на совершенно иной стадии развития.

Деньги не главное

— В современных выборах финансы играют важную роль. В Беларуси кандидату в депутаты выделяется около двух миллионов рублей, причем они идут на печатание листовок. В то же время во многих других странах мира претенденты ворочают миллионами долларов. Но здесь нельзя сказать однозначно, какой пример положительный, а какой отрицательный. Президент Литвы уже призывает ввести ограничение на привлечение предвыборных денег. Как найти золотую середину?

— Что касается Беларуси, конечно, денег выделяется не много. Но республиканский бюджет не безразмерен. Почему налогоплательщики должны платить за политические праздники в еще более крупном масштабе? Ведь и нынешняя кампания не дешевая — это почти 25 миллиардов рублей.
Когда президент Литвы говорит о больших деньгах, он имеет в виду частные пожертвования. Да, и у нас велико искушение разрешить создание индивидуальных фондов. Но давайте не будем забывать о том, что деньги в выборы никто не вкладывает бескорыстно. Если, допустим, бизнесмен идет на определенные расходы, значит, он хочет приобрести политическое влияние через конкретного избранника. Грубо говоря, он стремится его сделать зависимым в той или иной степени. Более того, государства, разрешившие капитализацию выборов и допустившие ее во всеобъемлющих масштабах, теперь не знают, как вернуться к какой-то регуляции финпотоков. Общество должно выработать универсальные принципы. Тогда можно будет говорить и о переходе Беларуси к более свободному финансированию избирательной кампании. Если выборы переходят в денежную плоскость, есть опасность, что они станут элитными и доступными лишь верхушке богатых людей. Так что в каждой ситуации есть свои плюсы и минусы. Нам нужно искать свою золотую середину.

— “Теневые” источники питают наши выборы?

— Если к оппозиционерам каким-то образом попадут некие средства, то, скорее всего, — из-за рубежа, и их использование будет осуществляться скрытно и скромно, так как если такие факты всплывут, можно уверенно говорить о снятии претендента с дистанции. Что же касается крупных представителей бизнеса, то их практически нет в списках кандидатов. Есть, конечно, директора фирм, но, как правило, фирм мелкого бизнеса. Поэтому, я думаю, у нас ставки будут на те суммы, которые выделило государство, и на административный ресурс, что, кстати, не обязательно подразумевает исполнительную власть — это может быть администрация предприятия. Ну и в какой-то мере опора будет на политических сторонников — я имею в виду партийцев.

— Листовки из-за границы можно завозить?

— Это запрещено законом. Вся продукция должна печататься в нашей стране.

— Политтехнологам у нас есть работа?

— Я думаю, в условиях Беларуси, когда запрещено лично финансировать свою избирательную кампанию, вклад подобных специалистов не может быть слишком большим, потому что все их советы связаны с внушительными затратами. В нашем случае сложно изобрести такое мероприятие, которое могло бы производить вид бесплатного и при этом было очень эффективным. И потом, в основном пиар-ходы предусматривают активное использование СМИ, но время у нас покупать на радио и телевидении нельзя, то же самое касается газет.

— С чем вы связываете, что в эту предвыборную кампанию выдвигаются руководители областного, районного уровней?

— Так было и раньше. На прошлых выборах в Палату представителей прошли председатель Молодечненского горисполкома Николай Чурсин, зампред Гомельского облисполкома Раиса Тиханская. Есть начальники управлений областной и городской вертикали. Определенный срез высокопоставленного чиновничества присутствует в нынешнем созыве. Что же касается избирательной кампании-2008, то в ней участвуют первые лица областей, районов, городов. Это можно считать их экзаменом. Поддерживает их работу население или нет?

Идеология и массы

— Насколько активны сейчас партии?

— Настолько, насколько они обладают людскими и интеллектуальными ресурсами. Но, увы, ничего нового пока в их стратегии не видно. Интерес к выборам привлекается какой-нибудь интригой. Это, по крайней мере, вызывает интерес со стороны средств массовой информации. Многие же работают по старым штампам. Если говорить языком цифр, то ситуация следующая. Из 113 партийных кандидатов, которые выдвигались путем сбора подписей, 80 процентов — это оппозиционные политсилы. Вообще одна четверть тех, кто собирал подписи, — представители партий. С учетом того, что вес партийцев в обществе не велик и можно говорить не более чем о 3 процентах избирателей, которые являются членами партий, то в этой связи 25 процентов выдвигающихся — не так и мало.

— Каким, на ваш взгляд, будет партийное представительство в парламенте?

— Я не думаю, что очень большим. Вряд ли здесь можно переносить процент выдвинувшихся на будущий состав парламента. Популярность политсил невысокая.

— Будете ли вы строго подходить к регистрации партвыдвиженцев?

— Мы не можем отходить от закона. Если должен быть проведен съезд, то мы будем смотреть, насколько он был правомочным для принятия решений. Проблема полноценного съезда — это проблема выдвижения делегатов на него. Зачастую это носит формальный характер, когда все осуществляется в лучшем случае по телефону. Но установить это может не ЦИК, а Минюст. Если такие факты будут выявлены, мы будем обращаться в Министерство юстиции для их проверки. А когда съезд неправомочный, Центральная комиссия не может принять другого решения, кроме как по закону.

— То есть отказы в регистрации не исключены?

— Кстати, неправомочным может быть не только партсъезд, но и собрание трудового коллектива — здесь еще сложнее навести декор, потому что собрание может проходить только на виду у всего трудового коллектива, тут люди все на одной производственной площадке. В данном случае установить недостатки еще легче. Поэтому собрание трудового коллектива — наиболее сложная и уязвимая форма выдвижения. Да и сбор подписей содержит немало нюансов, не говоря уже о соблюдении всех норм при предоставлении декларации о доходах и имуществе.

Не сторонние наблюдатели

— Чему учит опыт предыдущих кампаний? Как правило, выводы миссии ОБСЕ содержали достаточно критические оценки. С чем это связано? Как вы намерены сейчас строить совместную работу?

— Прошлое учит не только нас, но и ОБСЕ. Это подтверждает хотя бы то, что две миссии (СНГ и ОБСЕ), которые противостояли друг другу, в последние годы стали согласовывать свои позиции. Лед тронулся. И это очень важно. Вполне возможно, что теперь мы будем иметь дело с более многообразными заключениями. Во-вторых, мы учимся. На данный момент мы направили письмо и получили ответ из Министерства внутренних дел о том, что у нас международные наблюдатели будут допускаться в приграничную зону без оформления специальных пропусков. Это беспрецедентное решение. Но мы пошли на него, потому что в 2004 году на парламентских выборах было высказано замечание, что в приграничную зону не смогли проехать наблюдатели. Это ли не учеба? Можно говорить и о других примерах.

— Обсуждался ли у нас вопрос: приглашать или нет наблюдателей? Ведь ряд стран закрывают для них въезд или ограничивают их работу жесткими рамками.

— Вопрос этот обсуждался еще в минувшем январе, когда я была с докладом у Президента. Глава государства принял однозначное решение: наблюдатели приедут и в том составе, в каком захотят.

Разрешено все, что не запрещено

— В чем суть агитации?

— Закон устанавливает возможность кандидатам опубликовать свои программы один раз в государственных газетах. Можно и нужно выступить по радио и телевидению. Кроме этого будет выделена сумма, эквивалентная 800 долларам, на предвыборные листовки. Бесплатно будут предоставляться помещения для встречи с избирателями. Кроме того, можно проводить агитмероприятия и на свежем воздухе, но только с согласия исполкома, потому что это уже уличное мероприятие. Если кандидату удастся выступить на каком-то заводе, перед концертом в ДК, ради Бога. Это право кандидата и руководителя той организации.

— Можно ли печатать журналистские материалы о кандидатах?

— Да, но здесь нужно соблюдать принцип равенства. Если газета хочет дать информацию о конкретном кандидате, она обязана это сделать и о других кандидатах в этом округе.

— Государственная и частная пресса находятся в равных условиях?

— Нет. Частная находится в лучших. Во-первых, ей не предписывается бесплатно публиковать предвыборные программы.

За и против

— Какой вы прогнозируете явку 28 сентября?

— Я могу исходить из тех социологических опросов, которые проводились в Беларуси. Они говорят, что процент явки будет не менее 60. Но ответы избиратели давали до начала кампании, когда не было разочарований, а только надежды. Очень много зависит от кандидатов. Будут ли они своими действиями способствовать тому, чтобы избиратель захотел прийти на участок или нет.

— Некоторые страны идут на уменьшение порога явки.

— Есть страны, где вообще такого порога нет. Но в большинстве европейских государств явка все-таки обычно достаточно высокая.

— Легитимизация власти связана с количеством проголосовавших?

— Конечно. Чем больше избирателей высказалось, тем справедливее утверждение, что власть опирается на большинство. В таком случае даже иные отношения складываются в обществе. Хотя, конечно, есть искушение отказаться от процента явки и сказать: сколько придет, столько придет. Но кого же тогда будет представлять эта власть? Это путь к разделению общества на два несообщающихся сосуда.

— Вероятен ли второй тур?

— Да. Там, где кандидатов будет зарегистрировано не много, например три человека, скорее всего, выборы пройдут в один заход. А там, где претендентов будет не менее пяти, без второго голосования может не обойтись. Но здесь прогнозировать сложно.

— Как было на прошлых выборах?

— В одном округе было повторное голосование, а в другом выборы с первого раза вообще не состоялись.

— Второй тур повлечет какие-то дополнительные расходы?

— Только оплату участковым избирательным комиссиям.

— О досрочном голосовании. Эта практика широко распространена во всем мире?

— В США досрочное голосование осуществляется в отдельных штатах за 45 суток. Эта практика направлена на то, чтобы максимальное число избирателей могло участвовать в выборах. Я знаю, что многие старики полюбили ходить голосовать заранее. В том числе и моя мама. Они хрупкие, с палочками, не хотят толкаться в основной день.

То, что наличие этой практики у нас поднимается как проблема, — “заслуга” некоторых политсил, которые не знают, честно говоря, на что списать свои проигрыши. У нас создано два мифа: досрочное голосование и непрозрачные урны. Что касается пластиковых урн, то они у нас применяются, но применяются там, где орган, оборудующий участок, имеет деньги. Есть богатые организации, но школы не обладают такими средствами и пользуются тем, чем пользовались всю жизнь и что хранится где-нибудь за сценой в актовом зале. Миф о пластиковых урнах, кстати, создан исключительно на просторах СНГ. Наша делегация недавно была на референдуме в Латвии. Там никто о “прозрачном чуде” не грезит, используются доступные материалы: картон, фанера. И в странах Евросоюза я не встречала ничего подобного. Те же, кто педалирует эту тему, не хотят обращать внимание на простейшее — ведь через стекло видно только количество бумаги, но не содержание документов.
Кстати, сейчас появился третий миф: если будет много членов избиркомов на разных уровнях от оппозиции, тогда выборы будут честными. Можно подумать, что членство в партии делает человека честным и благородным. Я думаю, что эти мифы порождены проигрышами.

— В мире внедряются новые технологии. Сколько может стоить для Беларуси переход на компьютерный подсчет голосов?

— Мы такой калькуляцией не занимались, но и так понятно, что это будет стоить неимоверно дорого. Если говорить об установке сканеров на каждом избирательном участке, то здесь такая арифметика: у нас более 6,5 тысячи участков, а каждый сканер стоит от 3 до 5 тысяч долларов (эти цифры из российского опыта). Таким образом, сумма получается приличная. К тому же покупать технику, которая используется раз в год-два, я думаю, — неоправданная роскошь. И еще — всегда должны существовать бумажные носители, которые можно пересчитать. Даже в Японии они применяются. Полагаю, что если мы и будем переходить на компьютерные технологии, то со всей страной вместе, внедряя систему “Электронная Беларусь”.

— Экзит-полы планируются?

— Мы их не заказываем. Это дело самих социологических фирм. Но, на мой взгляд, необходимость в таких опросах на выходе с избирательного участка отсутствует. Они будут отражать тенденции только в пределах одного избирательного округа, потому что в каждом — свои кандидаты. Экзит-полы проводятся тогда, когда вся страна — один избирательный округ.

— Как вы оцениваете практику советских времен, когда на участках продавался дефицит? На этих выборах будет нечто подобное?

— Сейчас дефицитом может быть только товар, более дешевый, чем в магазинах. Но тогда это можно расценивать как подкуп избирателя. Кстати, европейские государства, которые клянут советское прошлое, использовали этот принцип, когда проводили плебисциты по Конституции Евросоюза — давались талоны на приобретение дешевого пива и так далее. В Беларуси, я думаю, ничего такого не будет. Да это и не надо. Но буфеты будут работать и концерты предусматриваются. Главное — это выборы. И здесь каждый голос может быть решающим.

Виктор ЛЕЩЕНКО, Народная газета