Три дня в Чечне: миссия солидарности белорусских правозащитников с Оюбом Титиевым Фото
Председатель ПЦ "Вясна" Алесь Беляцкий и правозащитник Сергей Сыс побывали с миссией солидарности в Чечне, где пятый месяц в Шалинском городском суде рассматривается уголовное дело груководителя Грозненского отделения "Мемориала" Оюба Титиева. Правозащитника обвиняют в незаконном хранении наркотиков в крупном размере, что грозит максимальным наказанием - 10 лет лишения свободы. Сайт spring96.org публикует подробный репортаж о поездке и громком судебном процессе над чеченским правозащитником.
Земляки Аюба: "Его обвиняют в том, что он не делал и не мог сделать".
Путь до райцентра Шали, где с 19 июля проходит судебный процесс над руководителем грозненского отделения "Мемориала" Оюбом Титиевым, занимает чуть более 40 минут.
На дорожных перекрестках - вооруженные посты, много сотрудников ДПС и камер видеофиксации скорости. Изредка мелькнет в окне автомобиля встречный БТР, проедет колонна военной техники федералов.
Город Шали сильно пострадал во время первой чеченской войны, здесь погибли сотни людей, были разрушены дома и промышленные здания. Сейчас следов разрушения практически не заметно. В центре снесли десятки частных домов, людей насильно переселили на окраины города, а на том месте построили почти безлюдное Шали-сити. Рядом завершается строительство самой большой мечети в Чечне имя Рамзана Кадырова. Она может вместить до двадцати тысяч верующих.
- Шали-сити, построенное в райцентре на месте разрушенных властями домов Фото: ПЦ "Вясна".
Неподалеку от сити, в арендованном помещении Бизнес-центра, временно размещается Шалинском городской суд, где и происходит процесс над правозащитником Оюбом Титиевым. Улица, на которой находится суд, упирается в большое здание районного отделения полиции и изолятор. Она сильно охраняется вооруженной полицией и перекрывается цепью.
В суде нас с Алесем Беляцким встречает вооруженная автоматами охрана, проходит досмотр вещей, настороженно и с интересом изучаются белорусские паспорта. И вот можно пройти в зал суда, где уже собираются родственники Оюба Титиева, его брат Якуб, односельчане. Оюб стоит в металлической клетке в окружении конвоя. Кроме охраны во время процесса в помещении находятся судебные приставы. Один из них, кроме табельного пистолета, держит за рукоятку автомат с подствольным гранатометом.
"Можно ли фотографировать в зале?» - спрашиваю у журналистки из Москвы.
"Можно, только осторожно смотри, чтобы в кадр не попали люди в форме, так как могут удалить все фотографии, и это в лучшем случае. Также нежелательно снимать судью и прокуроров. Хотя это и не запрещено, но может закончиться опять же удалением кадров", - пояснила она.
19 ноября на суд приехали адвокаты Оюба Титиева из Москвы Петр Заикин, Марина Дубровина и Илья Новиков, председатель комитета "Гражданского содействия" из Москвы Светлана Ганнушкина, заместитель председателя партии "Яблоко" Николай Рыбаков, журналистка "Новой газеты" Елена Милашина, одна их немногих, кто постоянно освещает процесс.
- На суде Оюба Титиева заместитель председателя партии "Яблоко" Николай Рыбаков, журналисты Сергей Сыс (Беларусь), Елена Милашина "Новая газета" и правозащитница Светлана Ганнушкина. Фото: ПЦ "Вясна".
В понедельник суд, который длится ровно четыре месяца, начался с допроса свидетелей со стороны защиты. Это односельчане Аюба, жители самого большого в Чечне села Курчалой, где живет правозащитник.
Допрашивают соседку Титиева Айшат Магомадову. Она рассказывает о односельчанине только хорошее, говорит, что Оюба в селе уважали, он занимался спортом, посещал спортзал, помогал другим, строго соблюдал мусульманские традиции, держал пост, молился. Вредных привычек за ним не замечала. Говорит, что Оюб вообще никогда не употреблял алкоголь, не курил.
Прокурорка Милана Байтаева спрашивает, знает ли свидетель, в чем обвиняется Титиев:
"Его обвиняют в том, что он не делал и не мог сделать, ему что-то подбросили, какой-то пакет, люди говорят, что-то запрещенное".
"А что именно было в пакете?"
"Не могу знать, вам же лучше известно, что там у вас бывает. Люди говорят, что какой-то марихуан", - отвечает женщина.
Не верят в виновность Оюба и другие свидетели, допрошенные в суде: Петимат Денисламова, Румиса Магомадова, Зарета Габаева и Хаваж Гитаев. Все они знают Оюба по 20- 30 лет, живут по соседству, рассказывают о большом авторитете Титиева среди односельчан, о ежедневных занятиях в спортивном зале, и категорически не согласны с обвинением. Моральный авторитет Оюба был таким высоким, что к нему часто приходили односельчане, чтобы он помог решить различные спорные вопросы. И его мнение было для них законом.
"Если бы у этого дерева было имя, оно бы давно ушло от этого суда в горы".
Во время перерыва обращаю внимание не необычное, с длинными сухими стручками, дерево, что растет у входа в помещение суда. Спрашиваю у местного жителя: «Скажите, что за дерево, как называется?"
"О, если бы у этого дерева было имя, оно бы давно ушло от этого суда далеко в горы" - отвечает старый чеченец.
После обеда вышли с Алесем Беляцким на центральную улицу Шали, которая имеет название Ахмата Кадырова. Культ Кадыровых здесь процветает повсюду. Однако не успели осмотреться, как послышались громкие команды и просто на дорогу высыпали откуда-то с десяток вооруженных людей в камуфляжной форме, подъехали несколько автомобилей ДПС ГИБДД, начали останавливать транспорт, проверять документы и салоны машин. Невольно втиснулся в стену. А рядом, по тротуарам, спокойно шли с рюкзаками школьники, разговаривали между собой по-чеченски, не обращая никакого внимания на очередную "спецоперацию".
Во второй половине дня начался допрос Оюба Титиева.
"Начну с того, как я пришел в" Мемориал ". Летом 2001 года в Курчалое была зачистка федералов. Пятеро жителей было убито, сотни искалеченных. К нам приехали представители власти, пробыли час в деревне и уехали. На следующий день в Курчалое появились люди, которым я помогал собирать сведения о пострадавших. Позже они стали моими коллегами. Среди этой группы была и Наталья Эстемирова, похищенная и убитая в 2009 году.
Позже меня пригласили на работу в офис "Мемориала" в Гудермесе, а с 2011 года я стал работать в Грозном, возглавил отделение. За эти семнадцать лет деятельности было много угроз от силовых структур, несколько раз приходилось выезжать из страны», - вспоминает Титиев.
- Руководитель правозащитного центра "Весна" Алесь Беляцкий и правозащитница Светлана Ганнушкина.
Далее правозащитник подробно рассказал суду о своем первом задержании 9 января 2018 года сотрудниками ГБР (группа быстрого реагирования) и о втором, уже инсценированным, с участием сотрудников ДПС и следственной группы, о том, как ему дважды подбрасывали пакет с неизвестным веществом в автомобиль. Почему дважды?
Когда Оюб отказался признать, что наркотики принадлежат ему и добавил, что "трава", "найдена" без понятых, и никакой доказательной силы не имеет, ему сообщили: "Хочешь по закону - сделаем по закону!" Титиева снова вывезли на трассу и инсценировали повторное задержание сотрудниками ДПС и изъятие наркотиков с понятыми. Видеорегистраторы в машинах, которые должны были фиксировать эти действия, не работали. Рассказал он о том, как начальник уголовного розыска Курчалоевскага районного отдела полиции Джабраилов угрожал ему арестом сына, требуя признательных показаний:
"Ты попался! У тебя наркотики. Рассказывай давай все. У нас есть много способов, чтобы заставить тебя признаться. У тебя есть сын, а у нас многие сидят по 208 статье (организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем). Вот они и дадут против тебя показания, что ты был с ними. Родственников много у тебя, тоже будут сидеть".
Затем в кабинет зашли сотрудники ГБР вместе с командиром, тоже заставляли признаться.
Джабраилов дважды настойчиво вызывал его из кабинета, где брали анализы с рук полицейский Коляда с помощником (в результате на смыве с ладоней Оюба Титиева экспертиза обнаружила следы наркотиков, а на срезах ногтей, которые труднее было подменить - нет).
Уже под вечер Оюба увезли в Грозный в наркодиспансер, чтобы сдать анализы на наркотики. В Курчалой вернулись только в 19 часов. Только тогда ему сообщили, что началось следствие, что он задержан и отвезли на ночь в СИЗО в Шали.
Утром на другой день Титиева доставили в Курчалой. Командир группы быстрого реагирования сказал ему: "Много шума с твоим задержанием. Давай признательные показания и скоро закончим с этим делом". Оюб отказался.
"Неожиданно меня отвели в камеру, а через какое-то время вернули в тот самый кабинет. Посадили на офисный стул на колесиках, руки завели назад и сковали их наручниками. Рот плотно обмотали скотчем через голову и затылок. Сказали, ну вот теперь ты признаешься. В этот момент зашел их командир и с криками приказал снять скотч. Его сорвали вместе с частями волос", - говорил он в суде.
Уже во время суда выяснилось, что те волосы в материалах дела стали фигурировать, как якобы найденные на пакете с наркотиками.
Самое важное, что во время суда сказал Титиев, касается плотного контроля со стороны силовиков за деятельностью грозненского отделения "Мемориала". Начиная с лета 2017 года велось наблюдение за офисом, с сентября во дворе начал дежурить автомобиль, у которого часто менялись номера, а несколько раз Оюб замечал, что через окно автомобиля осуществляется видеосъемка.
- Адвокат Марина Дубровина и председатель "Гражданского содействие» Светлана Ганнушкина на суде Аюба Цициева. Фото ПЦ «Вясна».
Рамзан Кадыров: "В Чечне защитой прав человека занимаюсь я».
Через некоторое время было озвучено выступление председателя парламента Чеченской республики Магомеда Даудова. Он обвинил правозащитников, которые вредят и мешают работать Рамзану Кадырову и подвел черту: "Если бы в России не действовал мораторий (на смертную казнь), то с врагами народа следовало бы «Салам Алейкум» и всё".
В это же время родители и родственники пропавших молодых людей, которых предположительно убили силовики, начали обращаться в "Мемориал" за помощью. Причем, Оюб Титиев был единственным человеком, с кем родные пропавших по "Делу 27" https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/07/09/73065-eto-byla-kazn-v-noch-na-26-yanvarya -v-groznom-rasstrelyany-desyatki-lyudey соглашались разговаривать. Напряжение вокруг организации нарастало и Оюб понял, что вот-вот начнутся репрессии. В день своего задержания 9 января 2018 года, Титиев собирался объявить своим сотрудникам, что из-за опасности каждый из них должен подумать о себе, и возможно им следует уйти. В Грозный в то утро он не доехал, его задержали на выезде из Курчалоя, а в Грозненский офис "Мемориала", на балкон, потом действительно подбросили несколько сигарет с марихуаной, хотя так и не решились никому их предъявить. Работа "Мемориала" в Чечне и расследование "дела 27-ми" с арестом Аюба приостановились.
Действительно, после изгнания из Чечни отделения «Комитета против пыток», убийства Натальи Эстемировой, разгрома и поджога офиса "Сводной мобильной группы», нападения на правозащитников и осуждения общественного деятеля Руслана Кутаева и журналиста Жалавди Гериева по той самой 208 "наркотической" статье, которая предъявлена Оюбу Титиеву, правозащитное движение здесь практически уничтожено. Вместо него Рамзан Кадыров "предложил" альтернативу: "В Чечне защитой прав человека занимаюсь я».
По завершении очередного судебного дня мы вернулись в Грозный, прошлись немного мимо мечети “Сердце Чечни” имени Ахмата Кадырова по малолюдном проспекте имени Владимира Путина, отделанным разнообразными портретами президента Российской федерации, Ахмата Кадырова и Героя России Рамзана Кадырова.
Во вторник утром вновь выбрались в Шали на суд. Водитель время от времени сбавлял скорость, услышав сигнал, что впереди камера видеофиксации скорости.
"Почему у вас так много камер на дорогах, буквально на каждом километре?» - спрашиваю у бородатого чеченца.
"Так по другому здесь нельзя. Любим скорость", - смеется он в ответ.
20 ноября в суде будет продолжаться допрос Оюба Титиева. Перед началом заседания Алесю Беляцкому удалось несколько минут пообщаться с Оюбам, передать привет от коллег-правозащитников, которые сильно переживают за него, рассказать о "Весне" и свое преследование, расспросить об условиях содержания в следственном изоляторе в Грозном, откуда его ежедневно возят на суд.
Оюб рассказал белорусскому правозащитнику, что получает много писем. Обычно их приносят не ежедневно, а собирают пачками. Случается, передадут конверт без письма, а иногда наоборот - письмо без конверта. Было даже, что передали ксерокопию письма, а сам лист отдали только через неделю.
Газеты, на которые он подписан, не доходят, хотя на запросы адвокатов руководство СИЗО сообщает, что прессу Оюб получает регулярно.
В камере - четыре человека, сокамерники часто меняются. "Только я здесь задержался надолго", - бодро шутит Оюб.
У него есть возможность заниматься спортом, в одной из камер установлена перекладина. А вот роль прогулочного дворика выполняет одна из камер, в которой вместо потолка - решетка.
Алесь Беляцкий хмурится. Недолгие по времени прогулки, не более, а иногда менее часа, не дают возможности организму нормально функционировать. Не хватает нормальной нагрузки, чистого воздуха, все это, он знает по своему опыту, ослабляет заключенного.
В камерах СИЗО никто не курит, запрещено. Да и вообще, как я успел заметить, человека с сигаретой в Чечне встретить очень трудно. Курят, разве что гости из других регионов России.
Две серьезные чеченки пожилого возраста, которые пришли на суд в этот день, спросили, откуда я приехал. Отвечаю, что из Минска. Завязалась беседа, в ходе которой выяснилось, что это родные сестры Оюба - Жардат и Хава. Они сильно переживают за брата и не допускают даже мысли, что тот мог что-то перевозить в своем автомобиле.
Тем временем начался суд. Оюб Титиев продолжил отвечать на вопросы адвокатов. В ходе допроса он подробно рассказал о своей жизни, о помощи в восстановлении горных деревень после войны, о правозащитной работе в Чечне, о многочисленных угрозах, которые сыпались на него с разных сторон, о принятых в организации мерах безопасности. Также рассказал о том, что "Мемориал" разработал специальный "Протокол безопасности", правила поведения в случае задержания или иных противоправных действий, однако 9 января 2018 года, по словам Оюба, придерживаться протокола было сложно, потому что все было жестко и неожиданно.
Он вспоминает также о своем письме-заявлении на имя президента Путина, написанный еще 12 января, в котором правозащитник сообщает, что виновным себя не признает, а если каким-либо образом признает вину - это будет означать, что его заставили оговорить себя путем физического воздействия или шантажа.
Далее Оюб отметил, что он - человек глубоко верующий, а наркотики и алкоголь запрещены исламом, и он даже не имеет общения с теми, кто употребляет эти вещества.
"Наркотики и алкоголь - одно и то же, это зло. Всем и всегда говорю, если кто-то курит или выпивает, что это запрещено в исламе", - подчеркнул он во время суда.
- На суде Оюба Титиева адвокаты Илья Новиков, Петр Заикин, Марина Дубровина, правозащитница Светлана Ганнушкина и брат Титиева Якуб. Фото: ПЦ "Вясна".
двокаты стали расспрашивать о вещах Оюба Титиева, которые исчезли после его задержания. Всего в заявлении на имя следователя Хадукаева, который вел дело, перечислены 22 наименования, среди которых, - зарегистрированный дробовый пистолет с документами, 3 телефона, планшет, электрошокер, фотоаппарат, диктофон, различные ключи. До ознакомления с вещественными доказательствами Оюб надеялся, что все изъятые предметы будут среди доказательств, но там их не оказалось. Тогда он подал соответствующее заявление. Ответа, куда подевалась имущество правозащитника - нет и поныне.
Адвокаты зачитали заявление главы парламента Магомеда Даудова, которое по их мнению послужило точкой отсчета для силовиков на тотальное уничтожение в Чечне всего правозащитного движения и попросили приобщить ее к материалам дела. Судья Мадина Зайнетдинова, запросив мнение прокуроров, отказалась:
"Там же нет фамилии обвиняемого, почему вы решили что речь там именно о Титиеве?"
Далее допрос Оюба Титиева должны были продолжить прокуроры, однако они запросили время для уточнения вопросов, поэтому был объявлен перерыв.
"Аюб, как говорят в Чечне, настоящий мужчина".
Во второй половине дня адвокаты заявили ходатайство об изменении меры пресечения для Оюба на личное поручительство. В качестве поручителя выступила Светлана Ганнушкина, к которой обещал присоединиться председатель партии "Яблоко" Григорий Явлинский.
Светлана Алексеевна рассказала, что знает Оюба Титиева с 2001 года, работала с ним в комитете «Гражданское содействие» и «Мемориале».
"Оюб - надежный, честный человек, как говорят в Чечне, настоящий мужчина", - отметила она.
- Председатель "Гражданского содействия» Светлана Ганнушкина на суде Оюба Титиева. Фото ПЦ «Вясна».
Далее Светлана Ганнушкина рассказала о проекте помощи жителям Чечни, отбывающих наказание за пределами республики, о том, что Оюб был участником этого проекта. Кроме того, отметила Ганнушкина, Титиев не раз, когда возникала опасность для его жизни, выезжал из России и мог бы остаться за границей, но не стал этого делать.
«Никуда он не уйдет, это его работа, он придет в суд и эту работу закончит», - заявила Светлана Ганнушкина.
Адвокат Петр Заикин, поддерживая ходатайство, отметил, что поскольку материалы дела находятся в суде и все свидетели уже допрошены, поэтому мотивировка обвинения об оказании давления на них, сейчас неактуальная. Адвокат Илья Новиков добавил, что все предыдущие аресты Оюбу назначали и продолжали на одних и тех же правовых основаниях. Теперь обстоятельства изменились и сторона защиты ждет новое обоснование.
Ранее суд дважды отказывал в поручительстве за Титиева сначала кандидатам в президенты России Григорию Явлинскому и Ксении Собчак, позже - Светлане Ганнушкина и герою России, летчику Сергею Нефедову.
Оба прокурора попросили у суда время, чтобы подготовится к оценке мнения и принятия решения по ходатайству. В суде объявлен перерыв до следующего понедельника. Прощаемся с Оюбам, который мужественно улыбается из-за решетки.
Алесь Беляцкий вспоминает, как несколько лет назад был в такой же клетке в Минске, когда судили его. Он говорит о странных чувствах, которые он переживает в эти дни. Каждую ночь ему снятся сны о колонии. Он также, как и Оюб Титиев, лауреат премии Совета Европы имени Вацлава Гавела, грустно шутит о том, что правозащитники часто получают премии через тюрьму. И что лучше бы не было таких премий, но чтобы можно было результативно работать на свободе. Но авторитарные и диктаторские режимы не дают нам такой льготы. Испытание тюрьмой каждого из правозащитников делает еще ближе и мы чувствуем себя братьями.
Время покидать обновленный и блестящий Грозный, заполненный чеченскими мускулистыми бородачами с цепкими взглядами, увешанными импортным и российским оружием. Вот и аэропорт "Северный" со знаменитой надписью "Грозный - центр мира". Поднимаемся по трапу самолета, чувствуя спинами подозрительные взгляды переодетых силовиков с видеокамерами, которые фиксируют всех, кто решился приехать сюда, в вотчину Рамзана Кадырова. Над аэропортом, через утренний ноябрьский туман, пробиваются робкие солнечные лучики.
Может надежды?
Сергей Сыс.
