Экс-адвокат Рынкевич: по делу 14-ти обвинение в суде развалилось
По итогам трехдневного разбирательства дела по событиям 10 января присутствовавший в суде Центрального района Минска бывший адвокат Игорь Рынкевич заявил, что проведенное по данному делу следствие 'публично расписалось в своей необъективности, и обвинение развалилось на глазах судьи и других участников процесса'. 'Свидетели из ГАИ были совершенно не убедительны, они не указали в первый день суда ничего конкретного на кого-либо из обвиняемых. Лишь 'потерпевший Сычёв' с деланной грустью пытался объяснить, что Андрей Ким задел рукой его лицо в области левого глаза. Во второй день сторона обвинения бросила на спасение ситуации замначальника столичного ГАИ Подберёзкина, заклеймившего молодежных активистов в совершении 'бесчинства и вакханалии', другие милицейские свидетели также стали увереннее узнавать некоторых обвиняемых. Стало ясно, что до осмотра видеоматериалов объективность показаний свидетелей обвинения не проверить', - подытожил И. Рынкевич ход первых двух дней суда.
В третий день суд рассматривал видеосъемки, сделанные сотрудниками милиции и операторами белорусского телевидения. По мнению Рынкевича, увиденные кадры опровергали показания работников милиции.
'Судья с участниками процесса прокрутила 5 или 6 раз запись с местом, где якобы капитану Сычеву Андрей Ким нанес умышленный удар в лицо. И мертвая тишина в зале сменилась всеобщим гулом возмущения: в окружении двух видео-операторов, Сычева и его коллеги милиционера, гражданских лиц Кима так толкают, тянут за волосы, что если он, падая, в сутолоке и взмахнул рукой, то о каком-то умышленном тычке Сычеву не приходится даже заикаться. Рядом с Кимом находился обвиняемый Бондарь, который подтвердил обстоятельства тогдашней толчеи. А потерпевший сник и попытался поспешно покинуть зал суда. Следовательно, Андрея Кима суд должен оправдать по статье 364 УК, поскольку он умышленно не применял к работнику милиции какого-либо насилия', -отметил Игорь Рынкевич.
Наконец, про обвинение молодежных активистов по ст.342 УК, правозащитник отметил, что одна из всех видеопленок показала получасовой ракурс с участием некоторых обвиняемых, но их активность куда меньше, чем у многих десятков предпринимателей, выражавших своё возмущение 10 января и на других акциях.
Как заявил экс-адвокат Рынкевич, обвинение по делу 14-ти и по ст.342 УК также развалилось, само же дело переросло в 'дело двух тысяч' обвиняемых и сотен тысяч (предпринимателей и их работников) граждан, которым власть мстит за протесты против президентского указа, за стремление цивилизованно работать. Однако, по мнению И.Рынкевича, суд в условиях слабой социальной солидарности может вынести обвинительный приговор, пополнив число политических заключенных. Автор: Экс-адвокат Игорь Рынкевич
Два дня судебного разбирательства дела против десяти из 14-ти молодежных активистов, обвиненных за участие в акции предпринимателей 10 января, дали богатую пищу для правовой оценки этого уголовного процесса. Присутствовавшим профессиональным юристам, правозащитникам судебное разбирательство наглядно продемонстрировало всю односторонность и необъективность, как предварительного расследования, так и идущего судебного следствия по данному делу.
Начало судебного процесса - это полдела или всему голова
Уже с самого начала разбирательства дела судья Елена Ильина энергично ограничила процессуальные права обвиняемых в предоставлении переводчика со знанием родного белорусского языка: трое из них сослались на недостаточное владение русским языком, на котором в суде началось производство по делу. Статья 21 УПК Республики Беларусь позволяла молодым белорусам таким правом воспользоваться, но судья им отказала, умудрившись определить малую степень недостаточности их владения 'великим и могучим'. Венцом аргументации стало пресловутое судейское заявление о 'затягивании процесса'. Как выявилось позднее, позиция судьи была принципиальной - как только один из свидетелей-гаишников начал отвечать на вопросы обвиняемых по-белорусски, Елена Александровна поспешно предложила перейти ему на 'более легкий' язык. Так в здании бывшего Национального гуманитарного лицея имени Я.Коласа, где сейчас неуютно расположился столичный суд Центрального района, была одержана первая процессуальная победа над белорусским духом, витающим в его стенах.
Близ здания суда под видом помощников Фемиды как в форменной одежде, так и без оной, успешность судейства укреплял тройной кордон сотрудников милицейских спецподразделений. Они определяли тех, кто достоин попасть во двор, затем в здание и, наконец, в зал суда, подменив функции компетентных работников суда. В итоге был жестоко нарушен принцип гласности (ст.23 УПК) - на открытое судебное разбирательство не смогли попасть многие из пришедших. Представители дипкорпуса после обеда, видимо, не захотели проходить унизительный тройной фильтр, также до допроса не могли заходить свидетели, и половина зала оказалось пустым. Обвиняемые сразу, до возобновления следствия, попытались заявлять ходатайства о допуске части граждан в зал суда, но председательствующая Е.Ильина их проигнорировала. Обязанностью же судьи было, 'совещаясь на месте' мотивированно разрешить заявленные ходатайства. Хотя такую позицию судьи можно понять, ведь так трудиться комфортнее, другие заметили в таком начале судебного процесса политическую мотивированность.
О несостоявшемся союзе предпринимателей и демократической молодёжи
Впрочем, очевидность политического мотива судов над участниками мирных акций протеста предпринимателей проистекает из следующего. Президентский 760-ый указ ввел дискриминационные меры против индивидуальных предпринимателей в целях сокращения числа ИП. Этот указ вошел в явное противоречие с конституционным принципом равенства субъектов хозяйствования всех форм собственности и равенства всех перед законом. Его действие наносит ущерб законным интересам сотен тысяч граждан, возлагая на них не предусмотренные Конституцией обязательства. Все попытки предпринимателей оценить нормы указа на соответствие Основному Закону ни к чему не привели. Поэтому свой протест ИП были вынуждены реализовать в форме мирных массовых акций, на которые предпринимателям санкции столичные власти не давали и в требуемом формате не собирались давать.
Молодежь откликнулась на призыв со стороны ИП, приняв активное участие в январских акциях предпринимателей. К тому же у ряда молодых людей, на кого власти обрушили административное и уголовное преследование, родственники являются индивидуальными предпринимателями. Протестная волна предпринимателей захлебнулась, ИП станут, по их же словам, 'чупа-чупсами'. И, как саркастично писала зимой про участников акций ИП околодемократическая 'Белгазета', толпа 'тетей в норковых шубах и бугаев в дубленках' возле суда Центрального района не появилась. Не потому, что наступила календарная весна, а из-за того, что не состоялась социальная солидарность предпринимателей с политической оппозицией, с её самой искренней (и преследуемой властями) частью - демократической молодежью.
Тишина должна быть в физ-культурном зале суда!
Но вернемся в зал судебного заседания. В клетке сидел остриженный в СИЗО Андрей Ким, а на первой лавке, плотно, словно воробушки на ветке, - девять других обвиняемых молодежных активистов, да с краю потерпевший капитан Сычёв. Ребята в белых майках с надписями на груди 'Люблю Беларусь!', а на спине - про конституционную норму о свободе собраний. Многие выступают на роднай мове, волнуются, нет у них никаких подручных записей, как и некоей тактики защиты - вверили свою судьбу или адвокатам, иль судье. Обвиняемые по-доброму улыбаются, порой раздается их смех. Как в действительно курьёзном случае с милицейскими показаниями про то, что у Кима был в руках граммофон. Но судья бдит, и раз за разом делает юным обвиняемым замечания, занося их с секретарем в протокол. Критическая масса судейской строгости уже стала грозить удалением из зала суда не только обвиняемым, но и за некий пустяк матери Андрея Кима. Не исключено, что эти штрафные палочки судья решит превратить в реальные цифры наказания.
Но ведь здесь проблема не в правовой культуре юных граждан, впервые привлекающихся к уголовной ответственности. Это психология молодых, не считающих себя виновными (а в этом конкретном процессе белорусская история так их и рассудит). Признаемся, мы наблюдаем у молодых, находящихся в состоянии стресса перед угрозой политических репрессий, защитную реакцию. Наконец, пусть это будет известно судье Ильиной: правосудие она вершит в бывшем зале физкультуры Национального лицея, где смех и энергетику молодых белорусов из стен так и не вытравили казенной краской до библиотечной тишины.
Татьяна Тишкевич как символ белорусской Свободы
Особенно судью беспокоит, несмотря на фамилию, Татьяна Тишкевич. Единственная среди обвиняемых девушка, она жизнерадостна и придает силы своим соратникам. Её больше всех запомнили, и сходу на неё показывали милиционеры-свидетели. Правда, что она такого совершила работники правопорядка так и не разъяснили. Лишь зам.начальника столичного ГАИ Подберёзкин грозно заявил, что она была в 'авангарде', и чуть ли не била его коллег. Но доверять словам Подберёзкина сложно, его начальствующая предвзятость была предельной: акцию 10 января он оценил как 'бесчинство и вакханалия', добавив в это буйство своих красок заявление, что 'от митингующих несло алкоголем'. Но на судью суровый свидетель впечатление произвел, и в нарушение УПК она 'огласила фотоматериалы', подчеркивая с особым смакованием: вон, Тишкевич впереди, в руке флаг, вот, она вновь впереди колонны всей с характерным выражением лица.
Не все видели Татьяну Тишкевич, как она ездит верхом на лошади. Но мне после этих дней суда подумалось, что у возможной белорусской демократической революции будет женское лицо. И подберезкины просто перепутали 'вакханалию' с Валькирией, мифологической девой, решающей исход сражений. В белорусской истории это будет Татьяна с выражением лица известной статуи Свободы и динамичная, с национальным флагом!
Небольшое рвение следователей, и демонстранты под многомиллионными исками
Пока же грустная реальность - зафиксируем стремление органов предварительного расследования всячески обременить жизнь молодым обвиняемым. По сравнению с делом против А.Козулина, где только Торговый дом 'На Немиге' стыдливо предположил, что демонстранты принесли ему некие убытки, по делу 14-ти выставлен счет на 125 миллионов рублей. Здесь все тот же руководитель следователей подполковник Михалькевич, по свидетельству обвиняемых, через свои неоднократные запросы к предприятиям постарался побольше. С транспортными предприятиями вышли цифры убытков, упущенной прибыли более-менее правдоподобные. Но от 'Лакомок' вышли очень аппетитные экономические расчеты: от предполагаемого вала продаж, а не от прибыли. Более того, по справкам оказывается, 10 января, народ не пребывал в посленовогоднем и рождественском расслаблении, а должен был вовсю закупать продукты-товары. Браво, согласимся с независимыми наблюдателями, указывающими, что Павел Михалькевич достоин статуса полковника, невъездного в ЕС и другие демократические страны. Это будет слабое утешение от того, что обвиненные им 'деструктивные элементы' под тяжестью многомиллионных исков станут соответственно невыездными.
Важнейшее нынешнее искусство - криминально-политическое кино
Можно было бы подробнее остановиться на процессуальных нарушениях и несуразицах, допущенных судом и стороной обвинения (чего стоит заключения судьи, что на фото граждане с повязками на лице кричат). Но это лучше сделают адвокаты и сами обвиняемые в своих неизбежных жалобах. Мы остановимся на том, что третий день суда, 18 апреля, начнется с осмотра видеоматериалов. Как говорил несостоявшийся адвокат Владимир Ульянов, из всех видов искусств для нас важнейшее - кино. И не для того ставила нынешняя власть на столичных проспектах видеокамеры, чтоб проигрывать уголовные процессы против оппозиционных манифестантов. К тому же смотреть в суде будут 'сборные видеозаписи'.
По делу против А.Козулина даже тщательно смонтированные видеоматериалы не доказали вину профессора в хулиганстве. Но суд не поверил глазам своим, видеоплёнки 'подкрепили' показаниями омоновцев со спецназовцами от полковника Павличенко. Так, что участники процесса должны быть готовы: на них навалится вся кинематографическая мощь спецслужб и белорусского ТВ. Ведь уже совершенно очевидно, правящий режим, как злой отчим, распростер объятия в сторону молодых сынов Беларуси, чтоб пополнить число политических заключенных.
